Наука и богословие. Введение

Наука — часть человеческой культуры, в свою очередь оказывающая влияние на эту культуру. Она контролируется соприкосновением с реальностью физического мира. Богословие — тоже часть человеческой культуры, и оно тоже оказывает ответное влияние на эту культуру. Контролирующий его фактор — соприкосновение с реальностью Бога. Общее между ними — поиск истинного понимания (наука) и попытка достичь знания через мотивированную веру (богословие). Однако между ними существует два разительных отличия.

Одно из них — в природе контролирующих факторов. Люди превосходят физический мир и могут подвергнуть его экспериментальным испытаниям. Бог превосходит человечество, и Он не может быть подвергнут экспериментальным испытаниям ни одним из своих созданий. Наука и богословие лежат на противоположных полюсах спектра рационального человеческого познания реальности. Научный полюс представлен сферой внеличного опыта, богословский — сферой восприятия трансперсонального (надличного). Между ними находятся такие области человеческого познания реальности, как эстетика и этика. Весь спектр изучения составляет богатую многоволоконную ткань человеческого знания, изучающего многоуровневую реальность мира нашего опыта. В конечном итоге все эти дисциплины должны найти точки соприкосновения и соединиться друг с другом. Обсуждение взаимодействия науки и богословия — лишь часть этого единого поиска общего понимания.

Второе отличие также имеет отношение к контрасту между внеличным и надличным, но заключается более в следствиях убеждений, чем в их содержании. В главе 1 мы отвергли прагматическое отношения к природе науки, но, без сомнения, именно научное понимание позволяет людям делать определенные вещи. Наука порождает технологию. Достаточно вспомнить лишь атомную энергию, информационные технологии и генную инженерию, чтобы увидеть, насколько наука расширила человеческие возможности по вмешательству в природу. Однако наука предоставляет нам возможности для действия, но не говорит, как следует пользоваться этими возможностями. Наука дарует нам знания, но не мудрость.

В религии убеждения неотделимы от практики, поскольку прямым следствием религиозного понимания будет определенный способ поведения. Мораль может быть отделена от религии (как показывает гуманистическая цельность атеистической этики), но неизбежным компонентом религиозной жизни будет мораль. Иисус сказал: «по плодам их узнаете их» (Мф 7:20). Хотя в главе 1 мы отвергли чисто опытно–экспрессивное понимание богословского подхода, но, все же, тот, кто утверждает, что Бог есть любовь, призван жить соответствующей жертвенной жизнью. «Кто говорит “Я люблю Бога”, а брата своего ненавидит, тот лжец» (1 Ин 4:20). Богословие ищет не только знания о божественной воле, но также мудрости, чтобы принимать верные решения и жить согласно благой и совершенной воле Бога.

Этические проблемы

В этой книге мы в основном коснулись интеллектуальных проблем, но значительная часть действительного взаимодействия между научным и богословским сообществом касается проблемы этического выбора. В заключение нам хотелось бы кратко охарактеризовать основные принципы такого взаимодействия. Развернутое обсуждение этих вопросов, включая рассмотрение иллюстративного материала и частные проблемы, потребуют еще одного тома.

Границы

Наука чрезвычайно увлекательна: аромат открытия усиливает интеллектуальный аппетит. Технология очень привлекательна: если что–то возможно сделать, то почему бы это не сделать? Необходимо поставить вопрос, действительно ли научная и технологическая деятельность безгранична или ей необходимо поставить какие–то рамки?

Говоря в терминах тех методов, которыми мы собираемся воспользоваться, широко признано, что существуют этические границы, которые нельзя переходить. Эксперименты на людях без их осознанного согласия и без первостепенной заботы о пользе каждого конкретного пациента могут расширить медицинские знания, но неприемлемы с точки зрения медицинской этики. Те, кто считает, что эксперименты над живыми животными позволительны, просто «покупают себе индульгенцию». Серьезность научной цели (выходящая за рамки простого любопытства), строгий контроль за причиняемой болью и сведение ее к минимуму, а также приемлемое соотношение между потерей животных и пользой для человека — все эти факторы должны быть учтены при решении, позволителен ли тот или иной эксперимент.

Таким образом, средства должны быть этичными. А цели? В отношении того, какие цели и достижения научных исследований позволительны, существует гораздо больший простор для дискуссий и, соответственно, для разногласий. Не все, что можно сделать, нужно делать. Технологический императив («Ну же, мы можем это сделать, так давайте же это сделаем!») должен сдерживаться моральным императивом («А все ли средства и цели этически приемлемы?»). Однако здесь необходимо различать науку и технологию.