«Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2007 № 07 (14)

После уничтожения турецкой эскадры русскими, в котором решающую роль сыграли разработанные во Франции бомбические пушки, император Наполеон III понял, что обычные линейные корабли не будут эффективны против береговых укреплений вооруженных бомбическими пушками. Это и побудило его 5 сентября 1854 года отдать приказ о постройке пяти броненосных батарей — «Лавэ», «Тоннант», «Девастасьон», «Фудройян» и «Конгрев», причем вступили в строй только первые три. Наполеон III был осведомлен и о французских экспериментах с броней в 1840-х годах, и о предложенном проекте линейного корабля, несущего 90-мм броню, прикрывающую ватерлинию и машинное отделение. Наполеон, хорошо разбиравшийся в вопросах артиллерии, опасался мощи бомбических пушек, и предполагал, что покрытие корабля железом сможет защитить его. Он предполагал, что мощные плавучие батареи с небольшой осадкой будут тем средством, которое позволит нанести поражение русским. Поторапливаемые Наполеоном, французские конструкторы разработали плавучую батарею с паровой машиной, имеющую небольшую осадку, способную нести мощные пушки и защищенную от бомб и ядер железной броней. Эксперименты с железом в 1854 году показали, что при попаданиях железо само по себе растрескивается и ломается, хотя и может остановить первый снаряд. Но при использовании мощной деревянной подложки удалось получить защиту, непробиваемую имевшимися на тот момент орудиями. В июле 1854 года строительство пяти батарей со 100-мм железной броней пошло полным ходом. Три должны были по завершении строительства быть отправлены на Черное море. Две другие были заложены в расчете на использование их в предполагавшейся на 1856 год кампании на Балтике.

Французы в странном порыве дружеских чувств проинформировали Британское Адмиралтейство о своих достижениях. Они выслали все имеющие значение данные испытаний и оказали англичанам содействие в постройке их собственных батарей. Впрочем, батареи что тех, что других, показали себя под парусами очень плохо.

Это были неуклюжие деревянные корабли, напоминавшие огромные плоскодонные лодки с крохотными парусами и маломощными машинами. Их броневой пояс, равно как и пояс английских батарей, имел толщину 4 дюйма. На каждой было по 16 крупнокалиберных гладкоствольных пушек, причем они все могли вести огонь на один борт. Броня из кованных железных плит прикрывала весь борт, спускаясь ниже ватерлинии. Под парами они могли развить скорость не более 5 узлов. Первоначально предполагалось, что они станут ходить под парусами, а паровая машина с гребным винтом будет использоваться только как вспомогательный двигатель. Однако на испытаниях батареи так плохо слушались парусов, что полное парусное вооружение заменили двумя легкими складывающимися мачтами, а трубы и другие выступающие части сделали убирающимися перед боем внутрь корпуса. По свидетельству лейтенанта Доукинса (Dawkins), служившего на «Глаттоне» (Glatton), паруса были «практически бесполезны». Даже если топки были раскалены докрасна, батареи не могли развить ход более четырех узлов, а их управляемость нельзя было назвать иначе, как отвратительной. Палуба была покрыта полосами железа толщиной 25 мм. Первое появление броненосных батарей вызвало немало насмешек и скептических замечаний. Утверждали, что система искусственной вентиляции не способна эффективно освежать воздух в броневом каземате, и команда погибнет от удушья уже после третьего залпа. Доказывали, что батареи вообще не смогут плавать, а если и удержатся на воде, то окажутся бесполезными в бою. Союзники обменивались информацией об их негативных качествах, но не нашли способа исправить положение. Даже с установленным высоким фальшбортом батареи плохо вели себя в открытом море, когда же они были отправлены к месту боев с русскими, их пришлось буксировать другим пароходам. Только участие броненосцев в бомбардировке Кинбурна положило конец мрачным прогнозам и породило приоритетные споры, в ходе которых выяснилось, что у броненосных кораблей есть долгая предыстория.

Еще во время англо-американской войны 1812–1814 годов (см. «НиТ» № 3 за 2007 г.), когда британские корабли начали совершать безнаказанные набеги на американские портовые города и даже сожгли столицу Штатов город Вашингтон, в Нью-Йорке возникла Ассоциация защиты побережья и гавани. Именно этой организации представил чертежи и модель первого в мире парового военного корабля знаменитый изобретатель Р. Фултон. Предложенная им паровая плавучая батарея «Демологос» («Demologos») приводилась в движение паровой машиной и гребным колесом, установленным в продольном сквозном канале посередине корпуса. Гребное колесо, машина, котел, а также 20 орудий на батарейной палубе были защищены столь мощными деревянными бортами, что ни одно из тогдашних орудий не могло их пробить. Да и не мудрено: в средней части толщина дубового борта достигала 1,5 м!