Читаем Наулака - История о Западе и Востоке полностью

Мальчик сделал знак рукой своей свите, и та, разделившись на две части, выстроилась в две шеренги по обе стороны дороги, и вид у эскорта был хоть и потрепанный, но бравый, как и подобает кавалеристам. Карета остановилась, и Кейт, раздвинув створки носилок, напоминавших паланкин, вышла на дорогу в мятом платье, запыленная, растрепанная после долгого путешествия, с глазами, красными от недосыпания, изумленная и растерянная. Ноги у нее затекли и чуть было не подкосились, но Тарвин, выскочив из коляски, подхватил ее, невзирая на присутствие свиты и грустноглазого мальчика, одетого в золото и парчу, кричавшего: "Кейт! Кейт!"

- Беги домой, малыш, - сказал Тарвин. - Итак, Кейт?..

Но у Кейт хватило сил лишь плакать и повторять, задыхаясь:

- Это вы! Вы! Вы!

IX

За день до приезда Кейт, когда ее еще никто не ждал, миссис Эстес пригласила Тарвина на завтрак, а Тарвин был не такой человек, чтобы в последний момент отказаться от приглашения из-за того, что кто-то там приехал, и на следующее утро за завтраком он сидел напротив Кейт и улыбался ей, и она невольно улыбалась ему в ответ. Несмотря на бессонную ночь, она была очень свежа и мила в белом миткалевом платье, в которое она переоделась, сняв дорожный костюм, и, когда после завтрака они оказались вдвоем на веранде (миссис Эстес пошла заниматься домашним хозяйством, а мистер Эстес ушел в город, в миссионерскую школу), он начал делать ей комплименты по поводу ее прохладной белой одежды, не принятой на Западе. Но Кейт остановила его.

- Ник, - сказала она, глядя ему в лицо, - вы сделаете для меня то, о чем я попрошу вас?

Видя, что она настроена весьма серьезно, он попытался отделаться шуткой, но она перебила его:

- Нет, то, о чем я попрошу вас, очень важно для меня. Я этого очень хочу, Ник. Вы сделаете это?

- Разве есть на свете что-либо, чего бы я для вас не сделал? - спросил он уже серьезно.

- Не знаю. Может быть, именно это. Но вы должны это сделать.

- Чего же вы хотите?

- Уезжайте отсюда!

Он покачал головой.

- Но вы обязаны.

- Послушайте, Кейт, - сказал Тарвин, глубоко засунув руки в карманы своего белого сюртука, - я не могу. Вы не понимаете, куда приехали. Вы не знаете этих мест. Попросите меня о том же самом через неделю. Я и тогда не соглашусь уехать. Но зато смогу хотя бы поговорить с вами о вашей просьбе.

- Теперь я знаю все, что нужно, - ответила она. - И хочу делать то, ради чего сюда приехала. Я не смогу делать это, если вы останетесь здесь. Ведь вы же понимаете это, правда, Ник? С этим уже ничего не поделаешь.

- Нет, поделаешь. Я поделаю. Я буду хорошо вести себя.

- Не надо говорить о том, что вы будете добры ко мне. Я это и так знаю. Но даже вы, несмотря на всю вашу доброту, будете мешать мне. Поверьте мне, Ник, и уезжайте. Но это вовсе не означает, что я хочу прогнать вас, вы же понимаете.

- Ах так! - произнес Тарвин с улыбкой.

- Ну... вы же знаете, что я имею в виду, - ответила Кейт сурово.

- Да, знаю. Но если я буду правильно вести себя, все уладится. И это я знаю тоже. Вот увидите, - сказал он мягко. - Путешествие было ужасным, да?

- Вы обещали мне, что не поедете за мной.

- Я и не ехал за вами, - ответил Тарвин, снова улыбаясь и подвешивая для нее гамак. Сам же он уселся в одно из глубоких кресел, стоявших на веранде, положил ногу на ногу, а на колени водрузил белый тропический шлем, который начал носить недавно. - Я специально поехал другим маршрутом.

- Как так? - спросила Кейт, опускаясь в гамак.

- Через Сан-Франциско и Иокогаму. Ведь вы же велели мне не ездить за вами.

- Ник! - в одном этом коротком слоге слились упрек и порицание, симпатия и отчаяние, которые рождались в ней в ответ и на самые невинные, и на самые большие его дерзости.

- Ну полно, Кейт, вы же не могли предположить, что я останусь дома и позволю вам приехать сюда и в одиночку искать счастья на этой старой песочной куче, ведь так? Нужно иметь каменное сердце, чтобы отправить вас в Гокрал Ситарун одну - ведь вы же еще малышка. Я только об этом и думаю с тех пор, как приехал сюда и увидел, что это за местечко.

- Но почему вы не сказали мне, что едете сюда?

- Ну, вас не очень-то интересовали мои дела, когда мы виделись в последний раз.

- Ник! Я не хотела, чтобы вы приезжали сюда, но обязана была приехать сама.

- Ну, что же. Вот вы и приехали. Надеюсь, вам здесь понравится, произнес он мрачно.

- Неужели здесь так плохо? - спросила она. - Хотя, впрочем, мне все равно.

- Плохо? - повторил он. - Помните Мастодон?

Мастодон был одним из тех городов Запада, которые давно потеряли свое будущее - город без жителей, покинутый и заброшенный.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза