Навеки связанная

Пока душа там, убить Кощея нельзя. Если сундук откопать и открыть, заяц убежит. Если убьёшь зайца, появится утка и улетит. А если кто-то держит в руках яйцо, в котором игла, тот может управлять Кощеем. И только если разбить яйцо и сломать иглу убьёшь монстра.

***

Пока он рассказывает, мы сидим неподвижно. Я крепче сжимают руку Ивана, не сводя с его глаз взгляда.

— Алхимик из истории — ты, — заявляю я. Тогда всё встаёт на свои места. Банки, сосуды, странная магия этого места. А монстр… — Каждую ночь ты сражаешься с монстром, который когда-то был тебе сыном… И ты смотришь, как он убивает других.

Иван кивает.

— И скажи мне, Лав. Кто из нас монстр страшнее? Я выпустил в мир зло, которое убивает невинных. И теперь он убивает и днём, когда я не могу защитить людей. Я всех подвёл.

Глава шестая, к которой подходит песня «What is love» Haddaway. И не надо меня судить, просто читайте

Его боль обрушивается на меня, как отражение моей. Связь между нами гораздо сильнее, чем всё, с чем мне доводилось сталкиваться в жизни. Связь притягивает меня к Ивану. Не только магически, но тем, что мы чувствуем друг к другу.

Мы — единое целое. Мы всё делим поровну

Я протягиваю руку к Ивану. Сердце переполняют чувства. Я так хочу унять боль Ивана, показать насколько он прекрасен для меня и мира.

— В этой истории ты — герой, а не злодей, — говорю я. — Ты не можешь контролировать действия других людей. — Я кладу ладонь ему на щеку. Он закрывает глаза и на нас обоих находит умиротворение. — Для деревни ты сделал всё, что мог. Им нужно знать правду.

Открыв глаза, он смотрит на меня.

— Они знают правду, — отвечает он, шокировав меня.

Я опускаю руку и, разинув рот, таращусь на него

— То есть?

— Староста знает, что я защищаю деревню ночь за ночью. Мы уже поговорили.

— Что? Ты разговаривал с Борисом? С этим мудаком, который мне шрам оставил на лице?

Иван прищурился.

— Это его рук дело?

Я киваю.

— Рана появилась после падения самолёта, но он ударил меня по лицу прутом, оставляя царапины, которые ты залечил.

Клыки Ивана удлиняются, и я чувствую его ярость, которая меня совсем не пугает.

— Я его убью, — отвечает он.

Водка из организма выветривается быстрее, видимо, из-за вампирской крови, и у меня проясняется разум.

— Нам нужен план действий. Ты сказал, что Кощея можно контролировать, если кто-то найдёт яйцо, в котором скрыта его душа?

Иван кивает.

— А тут он внезапно нападает днём, хотя прежде такого не было?

— Да.

У меня в голове начинают вращаться шестерёнки.

— А что, если Борис нашёл яйцо и пытается натравить на тебя всю деревню, чтобы убить и отпустить Кощея на свободу?

— Зачем? — спрашивает Иван.

— Мужчина, в чьих руках власть, пойдёт на всё, чтобы удержать эту власть, — отвечаю я. — А Варя бросает ему вызов. Может, он хочет удержать в деревне женщин. Такое не впервые происходит.

— Мне нужно тебя обратить, — говорит Иван. — Ты должна стать бессмертной. Так безопаснее. Тебя сложнее будет убить. И мы станем получать силу друг от друга.

Я мешкаю.

— Я… Это сложно. После того, что сделала со своей семьёй, почему именно я должна жить вечно? И… если так… я никогда больше их не увижу. — Слёзы сдавливают горло. — Не знаю, что таит в себе загробная жизнь, но надеялась… я надеялась, что однажды снова буду с ними и смогу извиниться. Сказать, как мне жаль о своём решении.

Иван берёт меня за подбородок и прижимается своим лбом к моему, наши лица так близко, что дыхание смешивается.

— Они знают, Лав. Всё знают. А как иначе? Они же твоя семья.

Я чувствую его уверенность и безусловную любовь. Несмотря на все шрамы, на прошлое. Несмотря на всё плохое, что я сделала. Этот мужчина, который пожертвовал собой ради всех, любит меня.

Меня переполняет тепло и желание настолько сильное, что я не могу его сдержать. Мне нужен Иван. Нужно почувствовать его. Прикоснуться к нему. И быть с ним.

Он испускает вздох, а затем стон желания, когда моя страсть захлёстывает его.

— Эвангелина…

— Иван…

В мгновение ока, Иван прижимается своим ртом к моему. Сначала движения мягкие, а затем напор нарастает, как и страсть. Мы встаём, опрокидывая кресла, в желании оказаться ближе друг к другу. Иван притягивает меня к себе и поднимает на руки.

— Ты этого хочешь? — спрашивает он с хрипотцой.

— Да. Я тебя хочу. Всего тебя.

Пара шагов и мы уже в кровати. Иван кладёт меня и медленно стягивает с себя рубашку, потом брюки. Я с благоговением и восхищением смотрю на мускулистое тело. Иван улыбается мне, стоя там во всей красе.

— Лав, на тебе слишком много одежды.

— Тогда тебе, наверное, стоит её снять, — поддразниваю я.