Навеки твоя Эмбер. Том 2

— Уже поздно, мне пора.

Эмбер тоже поднялась:

— Неужели уйдешь? Ты и двух часов не пробыл у меня!

— Мне казалось, ты спешила на ужин.

— Никуда я не пойду. Пошлю записку, что у меня ипохондрия. О, останься со мной, дорогой, и мы поужинаем вместе. Мы закажем…

— Прости, Эмбер. Я был бы не против, но не могу. Я и так уже опоздал.

— Опоздал? Куда? — Ее золотистые глаза стали темными от гнева.

— Меня ждет жена.

— Твоя жена! — Гримаса исказила ее лицо. — Значит, если ты задержишься на лишних полчаса, она тебе уши надерет? Довольно-таки странно — не кто-нибудь, а лорд Карлтон превратился в одночасье в Тома Остера! — Имя этого человека стало нарицательным, когда речь заходила о мужьях-подкаблучниках.

Брюс в это время надевал камзол. Он не обернулся на ее слова, но голос его был полон сарказма:

— Боюсь, что жизнь в Америке сделала меня слишком старомодным. — Он прицепил шпагу, надел парик и шляпу. Небрежно наклонился к Эмбер: — Доброго вечера, мадам.

Но когда он уже выходил из дверей, Эмбер бросилась к нему:

— О Брюс! Я не то хотела сказать, клянусь тебе! Ну, пожалуйста, не сердись! Когда мы снова увидимся? И еще я хотела бы посмотреть на Брюса. Помнит ли он меня?

— Конечно помнит, Эмбер. Он сегодня спросил меня, когда мы навестим тебя.

Вдруг в глазах Эмбер сверкнули злые огоньки.

— А что думает Коринна?..

— Коринна не знает, что его мать жива. Огонек в ее глазах угас.

— Неплохая договоренность, — грустно произнесла она.

— Но ведь ты согласилась с этим. И пожалуйста, Эмбер, если она когда-либо увидит вас вместе, не допускай, чтобы она узнала правду. Я ясно дал понять Брюсу, что он никогда не должен упоминать тебя.

— Господи Боже! Никогда ничего смешнее не слышала! Не всякая жена пользуется такой неясной заботой и защитой! Я, например, назначила содержание шлюхе моего мужа.

Он улыбнулся ей — медленная и несколько печальная улыбка в уголках рта и глаз.

— Что касается Коринны, моя дорогая, то она не имеет преимуществ твоего придворного образования. Ведь до замужества она вела несколько затворнический образ жизни.

— О вы, мужчины! Интересно, почему всегда получается так, что самый отъявленный волокита женится на какой-нибудь наивной простушке, которая ничего не понимает в мужчинах?

— Когда привести сюда Брюса?

— В любое время. Хоть завтра.

— В два часа.

— Хорошо. Но, Брюс…

Он снова поклонился и вышел из комнаты. Эмбер смотрела ему вслед, гнев и слезы душили ее. Она не знала: то ли разбить что-нибудь, то ли разрыдаться. Она сделала и то и другое.

Они пришли вместе в два часа на следующий день. Мальчик, которому теперь было восемь с половиной лет, стал много выше и выглядел совсем взрослым, гораздо старше, чем когда она видела его в последний раз. Сходство с отцом усилилось еще больше. Он вовсе не был похож, на мать. Красивые черты лица — явно мужские, обаяние, прекрасные манеры. Эмбер казалось невероятным, что это был ее ребенок, зачатый много лет назад в краткий миг восхитительного блаженства.

Его лицо просветлело, он явно обрадовался, когда увидел ее, но, как положено джентльмену, подождал немного в дверях, скинул шляпу и очень церемонно поклонился. Эмбер бросилась к нему с радостным криком, упала на колени и горячо обняла, осыпая его страстными поцелуями. Слезы клокотали у нее в горле. Отбросив светские манеры, он отвечал на поцелуи матери, но при этом отвернулся от отца, чтобы тот не заметил его слез.

— О мой дорогой! — вскричала Эмбер. — Как ты прекрасно выглядишь! И как сильно вырос! Какой стал взрослый и сильный!

Он тихонько всхлипнул, смахнул слезы со щек.

— Я скучал по тебе, мама. Англия кажется так далеко, когда живешь в Америке. — Теперь он улыбнулся, положив загорелую руку ей на плечо. — А ты очень красивая, мама.

Эмбер чуть не разрыдалась, но сдержалась и улыбнулась ему:

— Спасибо тебе, дорогой. Надеюсь, я всегда буду казаться тебе красивой.

— Почему бы тебе не поехать с нами в Америку? Мы в Вирджинии живем в очень большом доме. Там хватит места всем, и еще останется. Правда, поехали, мама, а? Я уверен, тебе там больше понравится, чем в Лондоне, — там очень хорошо, уверяю тебя.

Эмбер бросила быстрый взгляд на Брюса, поцеловала мальчика еще раз.

— Мне приятно, что ты предлагаешь жить с вами, дорогой, но я не думаю, что это возможно. Видишь ли, я живу здесь.

Он обернулся, взглянул на отца с видом одного мужчины, делающего деловое предложение другому:

— Почему бы нам не жить всем вместе, сэр? Брюс сел, и его лицо стало на одном уровне с лицом сына, он обнял мальчика за талию:

— Мы не можем жить здесь, Брюс, потому что я не могу оставить плантации. Мой дом — в Америке. Но ты, если хочешь, можешь остаться здесь.

Тень разочарования мелькнула на лице мальчика.

— Но я не хочу без тебя. И я люблю Америку. — Он обернулся снова к Эмбер: — Мама, ты когда-нибудь навестишь нас?

— Возможно, — тихо промолвила Эмбер, но не решилась взглянуть на Брюса, потом она вскочила. — Хочешь увидеть свою сестру — Сьюзен?