Наверно, я еще маленький

«Хорошо, что перед заселением в номер я не подписывал клятву не убивать своего соседа во сне», – подумал я и выключил торшер.

На следующее утро после завтрака Феликс съел еще три бутерброда с кефиром, а потом признался, что рад жить со мной в одном номере, поскольку я почти не писаю.

– И какая тебе выгода с того, что я мало писаю? – поинтересовался я.

– Я очень чутко сплю, а писающие люди меня всегда будят, – толково объяснил Феликс.

Наконец мы отправились в театр слушать выступления эстонских и русских писателей. Они нам читали, а мы у них спрашивали, как пишутся рассказы и стихи. Это было ужасно скучно. Невыносимо скучно. Самым интересным во всех этих выступлениях была гигантская игрушечная корова, стоявшая на сцене. С ней можно было фотографироваться. И с писателями тоже. Хотя интереснее, конечно, с коровой. Но сейчас не об этом.

В антракте мы с Феликсом пошли в туалет. В ближайший выстроилась очередь, так что мы проскользнули в соседний зал рядом с кабинетом директора, там тоже был один туалет. Первым Феликс пустил меня. Все было отлично. Прекрасный туалет. Я спешил уступить место Феликсу, но никак не мог найти кнопку смыва. В общем, в результате я нажал на красную кнопку справа от унитаза. Через секунду я понял, что кнопка смыва слева от унитаза. На нее я тоже нажал. И вышел.

– Слушай, Феликс, – говорю я. – Я там какую-то красную кнопку нажал. Похоже, это не смыв.

– Упс, – ответил Феликс и закрыл за собой дверь.

Пока я ждал Феликса возле туалета, прибежала сотрудница театра со словами: «Кто-то нажал в туалете кнопку для инвалидов!»

– Ничего страшного, – объяснил я, – все в порядке. Там мой друг.

– А-а-а, – улыбнулась тетенька, но никуда не ушла.

Через секунду Феликс открыл дверь, и тетенька, все еще улыбаясь, обратилась к нему:

– Мальчик, красная кнопка – для инвалидов. А смыв с другой стороны. Поаккуратнее в следующий раз, будь добр!

Феликс кивнул.

Мы вернулись в зал. Таким насупленным я Феликса еще не видел. Даже когда он жует, щеки у него раздуваются меньше.

Во время выступления смешного писателя в кудрявых седых волосах и в очках Феликс не выдержал и шепнул мне:

– Мог бы и признаться, что это ты нажал кнопку!

– Да ладно! – махнул я рукой.

– Тебе что – совсем не стыдно? – Феликс повысил голос.

– Нет! – я буквально развел руками.

– Не может быть! Ты меня подставил!

– Какая ерунда! Тебя даже не ругали! Там и времени-то не было ни в чем признаваться! Да и в чем?

– В том, что это ты такой дурачок – нажал кнопку для инвалидов вместо кнопки смыва!

– Это такая чушь, что я уже об этом и думать забыл, а ты раздуваешь скандал.

Феликс покраснел.

– Ты предатель! – крикнул он.

– А ты зануда, – сказал я.

И вдруг я понял, что весь зал, включая писателя, молчит, слушает нас.

– Ой, – сказал я.

– Извините, – сказал Феликс.

– А вы спрашиваете, как пишутся рассказы! – рассмеялся писатель. – На вас посмотришь, и сразу хочется что-то написать.

Мы закрыли рты и стали внимательно слушать, надеясь, что писатель поможет разрешить спор. Кстати, он совершенно не помог. Только велел придумать историю о том, как мы спорили. И я придумал историю о том, какой Феликс нудный. А Феликс придумал историю о том, какой я эгоист. А потом мы сфотографировались с коровой. И с писателем.

Признай, признай, признай

Ничего особенного. Просто Паша вдруг решил провести вечер пятницы без меня. Обычно в пятницу после школы идем ко мне домой, смотрим футбол, едим чипсы, попкорн, шоколадки и болтаем. Мы так делаем каждую пятницу с тех пор, как… В общем, уже очень давно. Пропускаем иногда, конечно, но только если кто-то заболеет или если родители меня насильно на дачу увезут. А тут Паша вдруг отказался просто так, якобы без причины.

– Признайся, почему ты решил пропустить пятницу! – пристал я к другу на перемене между английским и биологией.

– Да просто так. Хочу поделать что-нибудь другое… – юлил Паша.

– Какое другое?

– Не знаю. Погулять.

– Давай вместе погуляем.

– Я не хочу гулять. Просто сказал первое, что пришло в голову.

– Тогда давай сделаем что-нибудь еще.

– Нет.

– Почему?

Паша покачал головой.

– Ладно, – сказал он. – Я хочу побыть один. Без тебя.

Я внимательно вгляделся в его лицо. Врать он не умеет.

– Признавайся, в чем дело.

– Господи, – вздохнул Паша. – Ну договорился я посмотреть футбол у Виталика дома.

– А мне почему сразу не сказал?

– Ты Виталика терпеть не можешь и теперь будешь его доставать.

Паша был прав. Виталик мне не нравился, а еще больше мне не нравилось, что он на целый вечер собирался забрать моего друга. Моего!

На следующей перемене я подошел к Виталику, который сидел на подоконнике и дожевывал бутерброд с сыром и огурцом. Виталик был толстенький, маленький и ужасно некрасивый. Но учился он прекрасно, и у него было довольно много друзей.

– Значит, вы с Пашей в пятницу вечером смотрите футбол у тебя дома? – я сразу перешел к делу.

– Ага, – Виталик продолжал жевать.

– И кто с кем играет?

– «Зенит» со «Спартаком».

– Ясно. И… кто же лучший футболист «Спартака», по-твоему?

Виталик замялся.

– А как вообще зовут игроков? Хоть одного?