Навигатор

— Гурманы, — заметил Жорес. — Выбирают, где повкуснее.

— Эх, такую бы лошадку да в упряжь! — воскликнул Егор. — Он бы нас до Южного Полюса довёз бы!

— Лошадкой править надо и навигацию знать. А наш возчик в отключке, — резонно заметил навигатор.

Марат отдохнул и в ожидании занял позицию перед «Медузой». На шлюпке к кашалоту подвели сбрую, укрепили, и матросы вернулись на судно.

Тросы натянулись, и шхуна снова пришла в движение. Телепат кинул товарищу пару картинок — спокойное море. Это означало, что всё идёт по плану и можно не беспокоиться.

К тому времени совсем стемнело, небо было утыкано огромными и яркими южными звёздами.

Альбек больше не смеялся и не орал. Он продолжал сидеть на рее, но спускать сумасшедшего уже никто не собирался. Однако сердобольные матросы растянули на высоте двух с половиной метров кусок парусины, чтобы парень не разбился, если вдруг уснёт и сверзится оттуда.

Матросы разошлись, лишь Салават остался на полубаке. Уселся на бушприт и о чём-то долго разговаривал с Маратом. Кашалот не отвечал.

На ночь Яшка забрался в бассейн, предоставив зомбированному кашалоту вести судно к Африканскому берегу самостоятельно. Дельфин был доволен, ему понравилось играть с кашалотом.

Златан оставил вахтовых, Егора и Вальтера, остальных отправил спать. Оба по очереди становились у штурвала, разбив вахты по два часа. Вальтер не моряк, но Егор показал, как держать курс по компасу. Хотя сейчас это не обязательно, дельфин задал автопилот и Марат плыл, не сбиваясь ни на йоту.

Вышла полная луна, поднявшись над горизонтом, и светлая спина кашалота поблёскивала на фоне тёмной воды в серебряном свете, а буруны светились, будто подсвеченные изнутри.

Ночью Альбек уснул и свалился на растянутый кусок парусины. Ребята перестарались и натянули тент слишком туго, отчего бедолагу подбросило, как на батуте, и едва не закинуло обратно на рей. До рея он не долетел и ещё несколько раз подпрыгнул, пружиня на парусине, затем с грохотом свалился на палубу. Полежав недолго, собрался снова лезть на мачту, но Вальтер и Егор скрутили, связали и оставили лежать на полубаке. Штурман долго возмущался, пока в глотку не влили стакан рома и не заткнули кляпом рот. Несчастный уснул спокойным сном. Удивительно, но ему снова повезло — не сломал ни одной кости, и ничего не ушиб и не отбил.

До утра было спокойно, лишь плескались за бортом ленивые волны да время от времени фыркал кашалот, выплёвывая воду через дыхало. Брызги иногда долетали до палубы, окропляя лежавшего на полубаке сумасшедшего. Но Альбек не обращал на это внимания — спал и улыбался во весь рот. Кляп вывалился и лежал рядом, а он улыбался такой счастливой улыбкой, будто нашёл клад.

Утром штурмана развязали предварительно взяв обещание, что он будет сидеть тихо. Пообещал, но снова взобрался на мачту и уселся на рее.

— Ах-аха! — опять начал он кричать. — Я уговорить океанский дух возвращать меня домой!

— Слезай оттуда! — орали матросы. — Убьёшься!

И всё началось по новой. Крюк собрался стащить сумасшедшего с реи, но так и не смог догнать, и в итоге того снова оставили в покое. Благо, если упадёт, то снова на парусину, натяжение которой теперь ослабили, чтобы штурман не скакал, как прошлой ночью.

Полного штиля уже нет, дул устойчивый, но слабый, как бриз, ветерок. Толку от такого ветра не много. Даже почти не освежал, а на то, чтобы он смог наполнить паруса и надеяться не приходилось. Но это уже ветер. Пусть и слабый, но ветер. Осталось дождаться, когда Марат вывезет их из штилевой зоны.

Яшка снова потребовал, чтобы кашалота выпустили отдохнуть, и того расседлали. На этот раз понадобилось больше времени, ведь Марат плыл целую ночь без остановки. Кашалот нырнул на глубину, перекусил там, затем поднялся на поверхность. Принялся плавать вокруг шхуны, недолго вздремнул. Спал он около двух часов. Когда Дельфин его разбудил, «Медуза» продолжила путь.

До вечера шхуна так и шла на буксире, а после вдруг будто кто-то включил гигантский вентилятор — поднялся ветер, и лопасти генераторов на верхушках мачт заработали в полную силу. Первым это заметил Альбек.

— А-ха-ха! Ветер! Я позвать ветер! Я колдовать ветер! Эй, злой человек! Верни моя пальца! Я снова знать океан как мои пять пальца!

— Точно! Ветер! Клянусь своим крюком — это ветер!

После недолгих споров кашалота отпустили. Теперь ясно, что бояться нечего — ветер никуда не денется.

Спустили шлюпку, расседлали Марата и затянули тросы на палубу, скатав в две бухты. Яшка «расколдовал» кашалота. Тот некоторое время пребывал в отключке. Пришёл в себя, выпустив фонтан воды, развернулся и медленно поплыл назад, туда, где встретился со шхуной.

Татарин перешёл на полуют и стоял там, вцепившись пальцами в планшир и глядя на тушу кашалота.

— Прощай, Маратик, — сказал Салават. — Мы ещё встретимся! Мы обязательно встретимся!

Альбека всё же согнали с рея, кусок парусины, которая предохраняла от падения на палубу, сняли. Загудели электродвигатели, зашуршала, натягиваясь, парусина, и вскоре «Медуза» ходко пошла на восток при полном парусном вооружении.