Навигатор

Невозможно поверить, что кашалот стал таким спокойным и ручным. Ведь этот сильный и хитрый зверь утягивал в пучину шлюпки с экипажами опытных китобоев. Такой мог, разогнавшись, проломить своим могучим лбом борт шхуны. Кашалот легко приходил в ярость, осознав, что его загарпунили. Во все времена охота на кашалотов считалась одним из самых опасных промыслов — скольких славных китобоев отправили на дно эти дикие и сильные животные.

— Подумать только, — сказал Златан, наблюдая с полубака за тем, как послушно кашалот тянул за собой «Медузу».

— Яшка и не такое может.

— В прошлом многим кашалотам даже давали имена. Тем, кто раз за разом уходил от промысловиков и одного за другим отправлял китобоев на тот свет.

— Моби Дик? — вспомнил навигатор где-то слышанное имя кашалота.

— Вроде того. За ними охотились, а они не хотели умирать. И таких китобои считали за равных, относились с уважением и даже обходили стороной. А вот о том, чтобы киты и кашалоты становились тягловыми лошадьми, я слышу впервые. Этому тоже надо будет дать имя.

— Имя? Иван Сусанин? Моисей?

— Что-то мне не хочется сорок лет плыть. Как насчёт чего-нибудь попроще? В старые времена китобои называли кашалотов человеческими именами. Какое ты бы выбрал?

— Марат. Он погиб во время шторма, а брат очень переживает.

— Хм… ну пусть будет Марат.

Златан собрал всех на палубе и объявил, что теперь у спасителя есть имя. Глаза Салавата засияли.

— Марат! — глухо произнёс татарин. — Маратик! Пусть твоя душа живёт в этом ките. Пусть он выведет нас отсюда, и мы его отпустим. И будет мой Маратик в океане жить.

Все столпились на баке, и наблюдали за кашалотом. Тот плыл не торопясь, изредка целиком погружаясь в воду, всплывая и выбрасывая фонтан бриллиантовой воды из дыхала. Брызги блестели на солнце, как алмазы. Два троса, натянутые, как струны, прикреплены к якорям, что свисали на цепях из клюзов обоих бортов. По сути, шхуна была заякорена на кашалоте.

— А-ха-ха-ха! — послышался вдруг визгливый смех. — Я суметь вызвать дух океан! Большой зверь нас без ветер будет плыть! А-ха-ха!

Сумасшедший штурман забрался на рей марселя и сидел там, болтая ногами, будто ребёнок.

— Слезай оттуда! — заорал Серж. — Убьёшься ведь!

— А-ха-ха! — продолжал радостно хохотать Альбек. — Я уметь! Я уметь! Верни мне моя палец, злой человек! Верни моя палец! Зашей к моя рука! Я вызвать дух океан!

— Упадёт же! — сокрушался кок.

— Ну и пусть! — обрубил серб. — Дух океана он вызвал! Вот пусть дух океана и собирает кости, если этого психа размажет по палубе!

— А мне опять машкой махать? — недовольно пробурчал Егор. — Эй ты! — потомственный рыбак погрозил кулаком штурману-недоучке. — Убейся, а палубу пачкать не смей! Или заставлю вылизывать!

— А-ха-ха! — веселился Альбек. — Вы все дурак! Я один умный! Я знаю, как позвать дух океан! Он сильный! Он везёт корабль, если ветер нет!

— Тоже мне умник выискался! Вот я тебя сейчас спущу на палубу!

Ваня, ловко цепляясь за ванты крюком и здоровой рукой, поднялся на рей. Альбек, подобно мартышке, вскочил и отбежал на самый край и стоял там, балансируя на одной ноге, как гимнаст.

— Оставь его, Крюк, — сказал Роман. — Разобьётся же!

Но штурман вдруг присев, резко оттолкнулся обеими ногами и повис на леере, на котором держался грот-стень-стаксель. Быстро, по-обезьяньи, перебрался на грот-мачту и уселся там, обняв её обеими руками.

— Вот егоза! — рассмеялся Сава. — Поди поймай такого.

Крюк спустился, и Альбек, повисев пару минут на грот-мачте, вновь перебрался на нижний рей марселя. Штурмана оставили в покое.

Капитан продолжал лежать в беспамятстве и рядом постоянно находился кто-нибудь из команды. К вечеру навигатор спустился в капитанскую каюту и застал там Ивана. Тот сидел, приладив к крюку книгу из коллекции Арсения и листал её, изредка посматривая на кэпа.

— Как он? — спросил Роман.

— Никак. Ни жив, ни мёртв. Дышит — уже хорошо.

Море оставалось спокойным — ни ветерка, ни облачка в небе. Кашалот тянул без устали целый день, дельфин кружился рядом, будто морально поддерживая. Оба похожи на двух друзей — степенного и неповоротливого здоровяка и вертлявого и неугомонного малыша.

Когда стало смеркаться и на небе высыпали первые звёзды, Яшка потребовал, чтобы Марата освободили. Кашалоту нужно поесть и отдохнуть.

Роман передал просьбу Златану.

— Даже гиганты нуждаются в отдыхе, — сказал серб и приказал спустить шлюпку.

Вскоре наспех изготовленную сбрую с кашалота сняли, и тот стал неторопливо нарезать круги вокруг шхуны, словно разминаясь. Махнул хвостом и ухнул в глубину.

— Вот те на! — воскликнул Сава. — Убёг? А не надо было пущать!

— Не должен убежать, — успокоил северянина навигатор. — Яшка не отпустит!

И правда, спустя двадцать минут Марат выплыл на поверхность.

Вальтер прильнул к фальшборту.

— Майн гот, какой он огромный!

— Пообедал? — явно с завистью спросил Жорес. — Ох и много эта туша потребляет, наверное!

— Не больше тебя! — хохотнул рыжий Валера.

— А разве киты не на поверхности едят? — разглядывая тушу, сказал Семён.

— Кашалоты на глубину ныряют за едой, — ответил Златан.