Навсегда (ЛП)

Вдруг раздался раскат грома, и от невероятного гула загрохотал весь замок. Девочки, испугавшись мощного звука, начали плакать. Деклан и Алистер тут же встали, чтобы выглянуть в окно.

— Во имя всех святых, неужели молния ударила в западную стену замка?

Монце и ее подруги тревожно посмотрели друг на друга, когда услышали это, а когда увидели Деклана и Алистера, выбегающих на улицу, не стали медлить и последовали за ними. Снаружи шел яростный дождь. Ливень был такой сильный, что менее чем за две секунды все промокли до нитки. Еще одна молния, на этот раз голубоватая, расколола небо, за ней последовало эхо грома во всем его размахе.

— Вернитесь в замок, — крикнул Деклан, увидев вымокших насквозь испанок.

— Нет, — ответила Монце.

Вдруг странный голубоватый свет окружил трех подруг, и они поняли, что настал страшный момент.

— Деклан! — закричала Монце.

— Алистер! — прокричала Хуана.

Ошеломленные внезапным прозрением, горцы посмотрели в их сторону, но не успели даже вздохнуть, как три девушки исчезли у них на глазах.

Алистер в отчаянии закричал и воззвал к Пэрис, а Деклан, убитый горем, смотрел на странную бурю, которая начинала стихать, и сокрушенно шептал:

— Синди Кроуфорд, я буду ждать тебя всю жизнь.

ГЛАВА 54

Когда испанки очнулись, их окружала плотная холодная темнота. Путешественницы во времени оказались в воде, и начали отчаянно плыть к поверхности.

— Ах. — вздохнула Монце, высунув голову и переводя дыхание, — я тону!

— Опять в эту чертову воду? — протестовала Хулия.

Все еще озадаченные случившимся, они молчали, пока Хуана не указала вперед.

— Это Эдинбургский замок?

Они посмотрели в ту сторону, куда указывала Хуана. Темнота ночи не позволяла видеть ясно, хотя по силуэту казалось, что это замок. Они доплыли до причала и поднялись по деревянной лестнице на сушу. Шел дождь. Кругом царила темнота, и люди в средневековых одеждах бежали в укрытие. Монце и Хуана повеселели.

— Надежда еще есть.

— Вот же дьявол, я сейчас замерзну! — сказала Хулия.

Вспышка молнии осветила все вокруг, и они поняли, что находятся на набережной в Эдинбурге, в самом центре средневековой ярмарки. Надежды двух молодых испанок рухнули.

— Нет. — прошептала Монце, осознав реальность.

— Не-е-е-е-т, — в отчаянии закричала Хуана.

Хулия, поняв, что они вернулись в двадцать первый век, остановила одного из прохожих с зонтиком и спросила:

— Пожалуйста, скажите, какой сейчас час?

— Десять минут двенадцатого, мадам.

— Еще один момент, какой сегодня день?

Мужчина был ошеломлен таким вопросом, но все же ответил.

— Пятнадцатое сентября.

— Спасибо. спасибо., — ответила Хулия, прежде чем повернуться к своим подругам. — Мы вернулись в тот же день, когда ушли.

— Мы должны найти Эрику, цыганку! — в отчаянии закричала Монце.

— Да, — кивнула, соглашаясь Хуана.

Не дожидаясь Хулии, они пустились в бег, но когда добрались до места, где в прошлый раз нашли цыганку, ни табора Эрики, ни ее стойки с таро там не оказалось. Растерянная, Хуана рухнула на землю и начала плакать.

— Нет, черт возьми, Эрика! Почему ты так со мной поступаешь? Мне осталось загадать одно желание. Ты слышишь меня? У меня осталось еще одно желание. — плакала Монце, слезы текли по ее лицу.

Следовавшая за ними Хулия не знала, что сделать, чтобы утешить подруг. Дождь продолжал идти, и все трое основательно промокли, но это волновало их меньше всего. Прошло несколько часов, но Хулия не могла сдвинуть их с места, но с рассветом она, наконец, убедила Монце и Хуану, и они вернулись в отель.

Хулия вернулась в Лондон на следующий день; она хотела увидеть своего Пепе, и ее подруги понимали это. Но Хуана и Монце искали Эрику по всей Шотландии больше месяца; казалось, никто ее не знает. За это время они несколько раз посещали замок Элчо и его окрестности, где Монце безутешно рыдала перед портретом Деклана, особенно в тот день, когда обнаружила табличку с надписью: «Я буду ждать тебя всю жизнь».

Она любила этого мужчину всем сердцем, но их любовь была невозможна. Их разделяло время, годы, века; их разделяло все, кроме их сердец.

— О, подруга, как сказала бы Хулия, у тебя будет обезвоживание, — всхлипнула Хуана.

Монце, глядя на свою заплаканную подругу, грустно улыбнулась.

— Кто бы говорил.

Наконец, они убедились, что сон закончился, и, с разбитыми сердцами, вернулись в Лондон, к своей жизни.

ГЛАВА 55

14 сентября 2011 года

Год спустя.

— В какое время начинается средневековый ужин? — нервно спросила Монце.

— В девять часов, — ответила Хулия.

— О, подруга, надеюсь, ожидание того стоило, — вздохнула уроженка Канар.

Прошел год, и они втроем снова оказались в Эдинбурге. Это был тяжелый год для них всех.

Хулия вернулась в Испанию к своему Пепе; к своим корням. В мадридский район Вальекас, где они родились. Оставить своих подруг в том состоянии, в котором они находились, оказалось самым трудным для нее, но у Хулии не было альтернативы; ее жизнь связана с ее мужем. Однако, несмотря на расстояние, они договорились, что каждые два дня одна из них будет звонить, чтобы поддерживать связь. Ни то, ни другое не удалось.