Навсегда осталась твоей

– Значит, ты снова за свое? Ты собираешься напомнить мне, что я обязан тебе жизнью? Напомнить мне об обещании, которое я дал тебе, когда вернулся? Обещание, которое я нарушил? Ты собираешься заставить меня умолять тебя? – Его глаза сверкнули от ярости. – Потому что я уже сделал все, что нужно, ради тебя.

На гранитном лице Адониса промелькнула свирепость, но она исчезла так быстро, что Калиста решила, будто ей показалось.

– Знаешь, я так не сделаю. Я не наш отец, Ксеркс.

– Но трон важнее всего остального, верно?

– Да, он важнее твоих желаний, – ответил Адонис.

Наступило молчание.

Ксеркс ничего не сказал, уставившись на планшет и стиснув зубы.

– Она дорога тебе, да? – Адонис смотрел прямо в камеру, и у Калисты сжался живот. Она не должна подслушивать частный разговор.

– Ты ей поможешь? – спросил Ксеркс, не отвечая на вопрос брата. – В конце концов, она станет принцессой, поэтому тебе выгоднее, если о ее беременности не узнают до нашей свадьбы.

Адонис молчал. Потом он внезапно отвернулся и снова посмотрел на документы.

– Ты устроил скандал, Ксеркс. Но в этом нет ничего нового. Ладно. Придумай историю о какой‑нибудь нелепой любовной связи, и я поддержу тебя. Я разрешаю тебе жениться на ней. – Он взял документ. – Но если ты ей изменишь и спровоцируешь еще один скандал, я лишу тебя титулов и изгоню во второй раз. Это понятно?

Калиста затаила дыхание, слушая ледяной тон короля.

– Да, ваше величество, – отрезал Ксеркс и выключил планшет.

Он выпрямился, повернувшись спиной к Калисте и снова засунув руки в карманы джинсов.

– Как я понимаю, ты все слышала? – спросил он.

По спине Калисты пробежала дрожь.

– Прости. – Она отошла от двери. – Я не хотела подслушивать.

Ксеркс медленно повернулся к ней лицом.

Его взгляд был мрачным и абсолютно нечитаемым. Он не улыбался. Добрый и веселый любовник, каким был прошедшие дни, исчез. Он был так напряжен, что ей захотелось подойти к нему и помассировать его плечи.

Однако она чувствовала, что ему это не понравится, поэтому не сдвинулась с места.

– В чем проблема? – осторожно спросила Калиста.

– Король озабочен приличиями и не хочет мириться с историей, которую я ему рассказал о том, что у нас роман. Он думает, что никто этому не поверит, – с горечью произнес Ксеркс. – Очевидно, идея о том, что я могу искренне кого‑то любить, совершенно абсурдна.

Она вгляделась в его лицо:

– И тебе все равно?

Он резко взглянул на нее, потом отвернулся, подошел к окнам и встал перед ними, глядя на море.

– Нет, конечно. Не знаю. Почему это должно меня волновать?

Калиста встала позади него, глядя на его сильную, мощную спину. В его позе было столько напряжения. Связано ли это с отказом брата солгать? Или с чем‑то еще? Это связано с их отцом?

Она вдруг вспомнила, с какой яростью он посмотрел на нее, когда она впервые коснулась шрама на его животе. С тех пор он не останавливал ее, но и она не задавала лишних вопросов.

– Почему ты так злишься на него? – спросила Калиста, желание прикоснуться к нему и утешить было невыносимым.

Ксеркс хохотнул:

– Я злюсь не на брата.

– А на кого? На своего отца?

Он посмотрел в сторону:

– Если ты хочешь что‑нибудь от меня получить, тебе лучше сначала раздеться.

Калиста знала, что задела его за живое.

– Не срывайся на меня, – мягко сказала она. – Не я же разозлила тебя. Почему ты не рассказываешь, что случилось? Я была с тобой откровенна, помнишь? Но ты не отвечаешь мне взаимностью.

Помолчав, Ксеркс резко обернулся, и в его глазах холодно сверкнули золотистые искорки. От него исходила угроза, опасность наполняла все вокруг, но Калиста не испугалась его. Он казался ей тигром, загнанным в угол, которому некуда деваться, кроме как атаковать.

Он холодно рассмеялся:

– Назови мне хотя бы одну причину, почему я должен с тобой откровенничать.

Она упрямо смотрела на него, не сдаваясь.

– Потому что ты обещал.

Ксеркс грубо выругался: