Навстречу неизведанному

Чекин, имея поручение описать берег от устья Таймыра до Пясины, на двух нартах собак выехал с зимовья 23 марта 1740 года. С ним поехали солдат Антон Фофанов и якут-проводник, ранее живший в устье Таймыры. На семи нартах собак, 'принадлежащих местным жителям, везли провиант для людей и корм для собак. Сопровождали этот обоз трое якутских «князьцов» — Пучы, Нерку, Норум и тунгус Водей Лисицын. Кроме того, на восемнадцати оленях двое тунгусов везли дрова, так как большая часть пути шла по замерзшим рекам и тундре, где нет плавника. Сопровождающим приказано было ехать до устья Таймыры.

Путники рассчитывали употребить в пищу оленей, имевшихся при них, если не хватит провианта. Но на пути оказалось очень мало мха, пригодного для оленей. Семь оленей пало от голода, и вскоре тунгусы вернулись назад.

Доехав до озера Таймыр, а затем по реке Таймыре до ее устья, Чекин направился на запад по берегу моря. Прошел около ста верст и на возвышенном мысу, «где уже земля пошла к югу», поставил знак. — пирамиду из камней. Отсюда он вынужден был вернуться. Взятое на два месяца продовольствие было на исходе, и корм для собак кончался. На обратном пути большая часть собак погибла от голода, остальные были не в силах тащить нарты.

В тундре бросили одни нарты, другие с трудом тащили оставшиеся собаки. Чекин и его спутники шли рядом с упряжкой и помогали им тянуть нарты.

17 мая все трое: Чекин, Фофанов и якут — пришли на Хатангскую базу, к отряду.

Чекин обследовал и описал только небольшой участок северо-западного берега Таймырского полуострова — от устья Таймыры до мыса Стерлегова. Географическое положение реки Таймыры, на которой он побывал, все еще оставалось неизвестным, так как Чекин не произвел съемку реки, а северный участок полуострова еще никем не обследовался, и поэтому реку Таймыру по-прежнему ошибочно располагали гораздо восточнее ее истинного положения.

Всем якутам и тунгусам, сопровождавшим Чекина в его походе, Харитон Лаптев приказал выдать подарочные вещи и писарю Матвею Прудникову записать в расход: сукна красного — 2 аршина, крашенины красной — 2 аршина, крашенины зеленой — 2 аршина, бисеру разного — 2 фунта, корольков — 100 штук, котлов медных —2; ганз железных — 4, кремней—6, шляп—1, китайского шару — 9 фунтов. [178]: Проанализировав результаты сухопутных описей, Харитон Лаптев сделал вывод, что первым условием успеха является продовольственное обеспечение. Следовало срочно заняться созданием в центральной и западной части Таймыра, то есть в местах, значительно отдаленных от главной Хатангской базы, запасов провианта и корма для собак — главного транспорта в зимнее время. Неоднократные обращения к сибирским властям с требованием устроить в тех местах склады с-провиантом оставались безрезультатными. Приходилось надеяться только на силы отряда и помощь промышленников и местных жителей. С этой целью в конце мая 1740 года Харитон Лаптев послал якута Никифора Фомина и посадского Крндратйя Кылтасова на устье реки Таймыры, а трех тавгийцёв; на озеро Таймыр, Им поручалось заготовлять «рыбу також и другой корм», для «предбудущих» в 1740 и 1741 годах сухопутных походов. Шли последние дни весны.

26 мая в журнале сделали запись: сияние солнца, мороз, великая метель. А уже 1 июня отметили: солнце, теплота великая и снег тает на. полях.

Вот такие удивительные явления наблюдали наши путешественники на Таймыре — крае суровом, овеянном легендами и ледяными ветрами, где предстояло им еще многое познать и открыть.

Сухопутные путешествия

С мая весь отряд занялся подготовкой к предстоящему морскому походу. Плотники, конопатчики и матросы ремонтировали судно и ялботы. Три морских кампании среди льдов заметно потрепали «Якутск». Пришлось заменять часть верхней обшивки и для прочности сделать Сдвух сторон «наделку сверх досок по длине полторы сажени, чтоб не так льдом терло», затем конопатили рассохшиеся пазы и смолили все борта, для чего дубель-шлюпку «повалилина левый бок, а потом на правый бок». Купоры делали новые бочки, необходимые для рыбы и пресной воды. Несколько человек в верховьях Хатанги, где уже не было льда, ловили неводом рыбу впрок. Шли последние дни мая, но Хатанга оставалась подо льдом, а река Блудная уже несла свои воды, разливаясь по, льду Хатанги.

Было много «прибылой» воды, так что дубель-шлюпка, стоявшая на берегу Хатанги у кромки льда, «поднялась и стала на ходу».

6 июня 1740 года вахтенный унтер-офицер, отмечая состояние погоды, занес в журнал: воздух теплый, с гор потекли великие ручьи. Река Блудная наполнилась вся, а у берегов Хатанги воды очень много, но лед не взломало.