Навстречу Рассвету

Я закатила глаза от её щедрости, она определённо была лучшим человеком, чем я когда-либо могла бы быть, но я не могу отказать ей. Она тоже делала меня лучше.

Я порылась повсюду, прежде чем найти бумагу с ручкой и нацарапала короткую заметку:

«Спасибо за всё. Я не забуду, что ты для неё сделал. Я в долгу перед тобой. Надеюсь, что на данный момент это принесёт тебе немного утешения».

Я оставила щепотку волшебной пыли на бумаге, а затем вознесла молитву Вселенной, чтобы её не унёс ветер.

— Мик, нам пора. Ты готова?

— Неверленд или смерть.

***

Мик и я ехали молча, наблюдая, как солнце поднимается над сельской местностью, и это вполне могло быть нашим последним рассветом на Земле. Облака над головой казались позолоченными в красных и оранжевых лучах, окрасивших небо. Это было захватывающе.

— У тебя есть какие-нибудь планы, что мы будем делать, когда доберёмся в Неверленд? — спросила Мик, нарушая молчание.

Вопрос Мик пролил свет на зияющую дыру в моих планах. Наверное, часть меня не верила, что мы когда-нибудь доберёмся туда. Я настолько увлеклась планированием нашего пути, что теперь понятия не имела, что делать, когда мы, наконец, окажемся в Неверленде. Найдут ли меня парни? Хочу ли я их помощи? Они бы вообще предложили мне помощь?

Неверленд не тот мирный рай, в который нас заставляли верить в детстве. Само пребывание на острове создавало угрозы жизни. Я вспомнила предупреждения Триппа о пиратах и Зверях, бродящих по лесам. Чёрт, даже вода была небезопасной, учитывая, что русалки пытались утопить меня в лагуне. Согласится ли кто-нибудь из фейри помочь нам после того, как мы ускользнём от часовых? Я сомневалась, что Тигровая Лили позволит это, особенно после того, как она так усердно старалась изгнать меня. Ух… эти «а что, если…?» сводили меня с ума.

— Когда я была там, у меня появилась подруга. Она горная нимфа, её зовут Амара. Она, пожалуй, единственный человек, о котором я могу думать, кто может быть готов нам помочь. Она пыталась предупредить меня о Тигровой Лили перед Первомайским праздником.

— А что насчёт Питера и Потерянных Мальчиков? Думаешь, они не захотят помочь?

— Я бы предпочла не вовлекать их в это. Эбен оставил меня на произвол Крюка. Я не думаю, что мы можем им доверять.

— Я не уверена, что нам следует быть слишком принципиальными. Нам понадобится вся возможная помощь.

— Питер и Потерянные Мальчики — это самый последний вариант. Мы прибудем туда, вылечим тебя, а потом вернёмся домой. Было бы лучше, если бы мы вообще с ними не сталкивались.

Мик проворчала на мой ответ:

— Если ты думаешь, что это будет так просто, то, думаю, ты будешь сильно разочарована. Тебе нужно посмотреть на картину в целом. Возможно, есть объяснение тому, что произошло.

— Объяснение? Если было объяснение, почему они не вернулись в наш мир и ничего не сказали мне? Нет… они не пришли и не нашли меня, потому что я была не более чем игрушкой для Потерянных Мальчиков и навязчивой идеей для Питера. Они были игроками в дурацкой игре, и я на это попалась, — я опустила ту часть, где в письме, которое я ему оставила, специально просила Питера не возвращаться за мной.

— Гвен, просто будь…

— Если ты скажешь мне сохранять непредвзятость, я тебе врежу. Больна ты или нет, — поддразнила я. Я хотела, чтобы этот разговор закончился. Хотела жить в отрицании. Хотела верить, что мне больше никогда не придётся иметь с ними дело. Осознавать, что я могу зализывать раны предательства наедине, сохранив хоть какое-то подобие своего достоинства.

— Послушай, Мик, я сделаю всё, что смогу, чтобы ты была в безопасности и снова здорова. Даже если это будет означать, что мне придётся иметь дело с Потерянными Мальчиками.

— Хорошо. Я знаю, что у тебя смешанные чувства по поводу этого путешествия, поэтому я постараюсь не усложнять тебе жизнь. Ты знаешь, что я люблю тебя «до Луны и обратно», верно?

***

На ССЗ[8] было оживлённо: мужчины занимались каждый своими делами. Мы с Мик выделялись, как белые вороны, и привлекали внимание каждого человека, мимо которого проходили. Гейдж заверил меня, что всё, что нам нужно сделать, это упомянуть имя: Шамус О'Тул, и нас оставят в покое, и он сдержал своё слово. Каждый мужчина, подходивший к нам с вопросом, нужна ли нам помощь, мгновенно пятился при упоминании этого имени и направлял нас туда, где мы его найдём.

Шамус О'Тул был огромным мужчиной с огненно-рыжей бородой, доходившей до внушительного живота. Лицо у него было обветренное и угрюмое. Это был не тот человек, которому захотелось бы перечить.

Он взглянул на нас и покачал головой.

— Иисус, Мария и Иосиф. Гейдж, ты, ублюдок, во что ты меня втянул? — выругался он, глядя на потолок небольшого офиса, в котором мы его нашли. — Лучше бы вам передать ему, что за это он будет мне должен ещё больше. Спрятать вас двоих на корабле, не задавая никаких вопросов, будет просто великолепно!