Навстречу Рассвету

— Пошёл ты! Дело не в Питере, — зарычала я на него.

— Конечно, речь идёт о Питере. Тебя бы здесь не было, если бы не Питер. У тебя бы этого не было, если бы не один из его Потерянных Мальчиков, — сказал он, разрывая мой мешочек. Его сильные пальцы нырнули внутрь и вытащили последние остатки волшебной пыли.

— Нет! Остановись! Не трогай это! Это моё! — закричала я.

— Маленькие девочки не должны играть с вещами, которых они не понимают, — высокомерно упрекнул он. — Кроме того, тебе это больше не нужно, — и лёгким движением запястья он подбросил волшебную пыль в воздух, и сильный ветер мгновенно унёс её.

— Нет, нет, нет! Зачем ты это сделал? Ей это было нужно! — я чувствовала себя капризным ребёнком, наблюдая, как мои надежды на возвращение в Неверленд уносятся ветром.

— Пришло время представителям рода Дарлинг осознать своё место, — усмехнулся он, а затем оттолкнул меня от себя с такой силой, что я отшатнулась назад, прежде чем смогла взять себя в руки.

— Не делай ей больно. Давай заключим сделку.

— Сделку? Что незначительный человек может предложить фейри?

— Если я была такой незначительной, почему ты неустанно выслеживал меня? Почему вы сбили этот самолёт, думая, что я на борту?

— Просто приказы. Я солдат и подчиняюсь своей принцессе.

— Забери её с собой в Неверленд, — умоляла я, указывая к Мик. — Её жизнь взамен моей. В любом случае, именно этого и добивалась Тигровая Лили, так что я облегчу вам задачу.

— Гвен, не надо! — захныкала Микаэла. Я проигнорировала её, сосредоточив своё внимание на фейри передо мной.

— Как бы заманчиво это ни звучало, но Тигровая Лили изменила своё мнение. Когда я извлёк секрет твоего выживания из мозга Гейджа, она поняла, что ты принесёшь больше пользы делу, если будешь жива. Мой приказ — сохранить вам жизнь, если это вообще возможно.

— Что ты с ним сделал? Что ты сделал с Гейджем?

— Я выполнил свою работу. Никто не обманывает меня и не живёт, чтобы говорить об этом, — сказал он. Его бессердечное пренебрежение к человеческой жизни вызвало у меня дрожь в спине. Он был безжалостен.

Моё сердце сжалось от его слов. Ещё больше невинных людей отдали свои жизни, чтобы мы с Мик могли жить, но я не зацикливалась на этой мысли. Я не могу позволить ему увидеть хоть малейший намёк на слабость.

— Зачем ей сохранять мне жизнь? Я для неё всего лишь помеха.

— Конечно, неприятно, но то, что ты жива, даёт принцессе определённое влияние на Питера. Скажем так, он более податлив, если у него есть стимул делать то, что ему говорят.

— Питер для меня никто. Мы закончили. Я покончила с этим, когда покинула Неверленд.

— Я не верю в это.

— Это правда! Потерянные Мальчики предали меня.

— Даже если бы это было правдой, тяга Питера к вашей семейной линии нерушима. Ты укрепила эту связь, когда отдалась ему. Он сделает всё возможное, чтобы обеспечить твою безопасность, и это делает тебя очень ценной.

— Вы ошибаетесь.

— Не имеет значения, веришь ты мне или нет. Мне нужно, чтобы ты поняла сейчас: ты наш пленник. Не будет ни стен, ни цепей, но мы будем контролировать каждое твоё действие. Все, кого ты знаешь и любишь, будут убиты, как только ты переступишь черту. Ты будешь жить одинокой жизнью, храня все секреты Неверленда до тех пор, пока не перестанешь быть полезной, а затем я избавлюсь от тебя лично.

— Я не доставлю тебе этого удовольствия. Я сделаю это сама.

— Я могу заглянуть в твою душу, дочь Венди. Возможно, ты слабый смертный, но ты вечный оптимист. Ты всегда будешь надеяться, что кто-то придёт и спасёт тебя. Эта надежда не даст тебе погасить собственную искру.

— Я сделаю всё, что вы попросите. Просто возьми её с собой в Неверленд и исцели. Пожалуйста! — умоляла я. Я не знала, что ещё мне сделать.

— И тратить драгоценную магию на ничтожного человека? — он насмехался надо мной. — Нет, мы покончим с тем, что ты откладывала месяцами. Как только она умрёт, тебе больше не придётся искать дорогу обратно в Неверленд.

— Нет! Пожалуйста! Она невиновна. Ты не можешь причинить ей вред. Скажи мне, чего ты хочешь? Я сделаю всё! — мой голос раздался прерывистыми рыданиями, когда я упала на колени.

— Поверь, это милосердие. Ты бы увидела, как она чахнет в агонии из-за твоих эгоистичных потребностей. Нет, когда-нибудь ты скажешь мне спасибо за то, что я положил конец её боли, — он посмотрел на часового, державшего Мик, и кивнул.

Мир вокруг меня замедлился. Я слышала, как звук моего крика эхом разносился по воздуху, но я не чувствовала, что владею своим телом. Я видела испуганный взгляд Микаэлы и чувствовала, как моё сердце разрывается в груди. Что мне делать? Что мне делать? Что мне делать? Мой мозг кричал в такт колотящемуся сердцу. Паника, беспомощность, отчаяние — всё соперничало за доминирующую эмоцию, и я чувствовала, что меня вот-вот стошнит.