Навстречу Рассвету

Когда он поднял свою массивную голову, из его пасти текла кровь. Длинный розовый язык высунулся и слизнул кровь с морды. Он посмотрел на оставшихся часовых и набросился на них. Два часовых координировали атаку, приближаясь с обеих сторон. Люциус встал между нами и фейри. Часовые были быстрее, но их мечи смогли нанести лишь несколько ударов вскользь по его холке. Одно неверное движение, и ещё один часовой пал, став жертвой мощных челюстей Люциуса. Последний часовой попытался подняться в воздух, но Люциус схватил его за ногу и ударил массивной головой, швырнув фейри на палубу корабля, как тряпичную куклу. Звук ломающихся костей был тошнотворным, и крики часового почти сразу замолкли.

Огромный медведь обратил своё внимание на Ариона, который стоически наблюдал за резнёй. Люциус поднялся во весь рост на задних лапах, возвышаясь над Арионом. Медведь издал оглушительный рёв, сотрясший воздух, его зубы были обнажены, а уши прижаты к голове.

— Сегодня вечером ты совершил большую ошибку, Люциус. Возможно, ты и выиграл эту битву, но помни: в Неверленде мы численно превосходим вас, сто к одному. Мы придём за тем, что принадлежит нам. Мы планировали проявить милосердие, но твои действия сегодня решили судьбу всего рода Дарлинг. И у меня такое чувство, что твои братья будут первыми, кто тебя выдаст. Они будут более чем счастливы, если мы избавимся от такого коротышки, — Арион коротко усмехнулся Люциусу, прежде чем подняться в воздух и исчезнуть в бескрайнем пространстве тьмы. Люциус издал ещё один рёв, прежде чем его тело начало трансформироваться. В мгновение ока медведь исчез и вернулся в свой человеческий облик, задыхаясь, стоя на четвереньках, совершенно обнажённый, пока дождь смывал кровь с его тела.

Он поднялся на ноги, а я отвела взгляд от его мускулистого тела и почувствовала, как мои щёки покраснели. Его совершенно не беспокоила его нагота.

— С ней всё в порядке? — рявкнул он на меня, его глаза ещё были дикими и животными.

Я инстинктивно отшатнулась от него и притянула Мик ближе к себе.

— Ты что, блядь, такое, Люциус? — требовательно спросила я.

Он посмотрел на меня с растерянным выражением лица.

— Я думал, ты знаешь, кто я.

— Знаю? Ебать… Откуда я могла знать, что ты… что ты…

— Термин, который ты ищешь, — оборотень.

— Ты — оборотень? — повторила я его слова, и тревожный смешок сорвался с моих губ, когда я произнесла это. — Медведь — это ты?

— Да. Разве ты не слышала о Зверях Неверленда?

— Да, но я не думала, что это означает людей, превращающихся в зверей. Я думала о настоящих зверях, которые всё время оставались зверями, — моя голова шла кругом. Мои нервы были на пределе после всего, через что мы только что прошли.

— Успокойся, Гвен. Это всё ещё я. Тебе не нужно меня бояться. Мне нужно, чтобы ты сосредоточилась, и я ещё раз спрошу тебя, с ней всё в порядке? — строго спросил он.

— С ней всё в порядке, — сказала я, когда моё внимание вернулось к Мик. — Я думаю, она просто потеряла сознание из-за стресса, но нам нужно доставить её в Неверленд. Этот чёртов придурок выбросил остатки моей волшебной пыли, и это было единственное, что сохраняло ей жизнь.

— Я знаю. Я чувствовал, как она ускользает. Вот почему я вернулся за ней. Если бы вы просто подождали, мы могли бы избежать этого беспорядка, — сказал он, покачивая головой. — Глупая девчонка, — пробормотал он себе под нос, прежде чем снова обратить внимание на Мик. Он благоговейно посмотрел на неё и мягко откинул мокрую прядь волос с её лица. Я уставилась на него, смущённая его словами. Он почувствовал, как она ускользает? Правильно ли я его расслышала? Я действительно начала сомневаться в своём здравом уме.

— Нам пора. Дай мне минутку, чтобы всё это убрать, и мы отправимся в путь, — он повернулся к одному из мёртвых часовых и снял с него штаны. Он изо всех сил пытался влезть в одолженную одежду, оставляя открытой свою сильно татуированную грудь. Я была благодарна, что он был хотя бы частично одет, хотя штаны были очень узкими и мало что оставляли для воображения. По крайней мере, теперь я могу нормально смотреть на него.

Он быстро обыскал палубу, пока не нашёл остатки своей одежды, вытащив из испорченного пояса кинжал и небольшой мешочек. Затем он сосредоточил своё внимание на мёртвых фейри. Он перекинул по одному часовому на каждое плечо и перебросил через перила, их тела исчезли в море, не оставив никаких следов эпической битвы, которая только что произошла. Когда все тела были убраны, Люциус подошёл и забрал у меня Мик. Он прижал её к своей обнажённой груди с нежностью, которую я никогда раньше от него не видела. Одной массивной рукой он удерживал Мик на месте, а другой вытаскивал мешочек, который забрал с палубы корабля.