Навстречу Рассвету

Но мне придётся это заслужить. Я подвёл её. Было чудом, что она вообще захотела иметь со мной какие-то отношения. Как только я оправдаю себя перед ней, у нас наступит момент и это будет охуеть как эпично. Мне понравилось наблюдать за тем, как она отдавалась моим братьям, и она делала это с радостью. Мы заявили о своих правах, обозначили свою территорию, и я был готов сражаться за то, что принадлежит мне. Я бы никогда не позволил Крюку завладеть ею.

Я позволил тактическому планированию миссии отвлечь мои блуждающие мысли. Это помогло держать ревнивую ярость на медленном огне. Амара, естественно, приняла участие в этой миссии. Нам нужна была фейри с её особыми талантами, чтобы отследить отпечаток магии, которую Костяная фейри использовала, чтобы скрыть свой дом. Без Амары мы бы никогда его не нашли. И всё же, я с опаской относился к её присутствию среди нас. Если она не вернётся, вполне вероятно, что Сопротивление погибнет вместе с ней. Она была единственной на острове, кто мог заслужить достаточно уважения, чтобы повести расколовшихся фейри против их принцессы. Вместо того, чтобы делегировать миссию фейри низшего уровня, она настояла на том, чтобы отправиться в путь. Она всегда была в первую очередь солдатом, а уж потом лидером.

Было важно как можно скорее разобраться со всем этим дерьмом, чтобы мы могли вернуться в Сопротивление. Вскоре нам придётся переместить лагерь. Если среди бойцов Сопротивления есть шпионы, то мы уязвимы. Тигровая Лили придёт за Гвен.

Мы наткнулись на знакомый участок бесплодной земли в сердце густого леса. Он был лишён жизни. Земля обугленная и чёрная — отпечаток руки самого Дьявола. Это было последнее пристанище несчастной банды пиратов, ставших жертвой Костяной фейри. Мы наткнулись на них в прошлый раз, когда были здесь, и я рассчитывал найти их снова.

Кости пиратов лежали так же, как мы их оставили. Небольшие лоскуты потёртой ткани теперь примёрзли к костям из-за лютого холода, охватившего Неверленд. Их потускневшие мечи бесполезно валялись по бокам. Я опустился на колени с топором, когда добрался до первого скелета, и начал рубить грудную клетку, чтобы вырвать грудную кость. Это была кость, которую нам нужно было заменить, чтобы восстановить древнюю фейри после того, как Райдер разбил ей грудину.

— Утоли моё любопытство, тебя возбуждает такое осквернение тел? — спросил Крюк с явным намёком на веселье.

— Я уже говорил раньше, нам это нужно, — сказал я невозмутимо. Будь я проклят, если позволю ему достать меня.

— Неужели я всё время недооценивал тебя, Эбен? Возможно, у нас больше общего, чем я предполагал.

— Отъебись, Крюк.

— Но, ты серьёзно думаешь, что охваченной червями кости бессильного пирата будет достаточно, чтобы восстановить Костяную фейри? Ты, правда, такой тупой, мальчик?

Я поднялся на ноги и посмотрел на него.

Держи себя в руках, Эбен.

Прошло много времени с тех пор, как меня кто-то называл мальчиком, и это что-то встревожило в моей голове. Та часть, которая была скрыта магией Неверленда.

«Иди сюда, мальчик! Научись переносить наказание как мужчина».

Знакомый невнятный голос проник в мои мысли. Я мог поклясться, что чувствую запах кислого дыхания, смешанного с алкоголем. Запах был более ярким, чем само воспоминание. Я не мог разглядеть лица мужчины, но в моих ушах отдавался звук его ремня. Воспоминание исчезло так же быстро, как и появилось, но меня прошиб холодный пот. Мне пришлось потрясти головой, чтобы избавиться от следов нежелательных образов.

Когда я, наконец, прибыл в Неверленд, моё тело формально было телом мальчика, но вот мой разум повзрослел задолго до тела. Именно этот хорошо отточенный контроль над зрелостью удерживал меня на своём месте.

— У тебя есть идея получше? — даже с моим тщательным контролем это звучало как рычание.

— Сми! — Крюк крикнул своему лакею, ни на секунду не сводя с меня весёлых глаз. Старик сразу же прибыл на зов своего хозяина и передал Крюку необычайно большой рюкзак.

— Естественно, я всё продумал и принёс подходящие замены от разных фейри, — он порылся в мешке и вытащил тазовую кость. Она слегка покачнулась на его полированном крюке. Местами всё ещё прилипали кусочки плоти, образуя розовую жидкость, которая ритмично капала на землю. Я услышал резкий вдох Гвен, и когда я взглянул на неё, на её лице появилось выражение ужаса, когда она закрыла рот и нос руками.

Терпение. Это всё, что мне было нужно. Крюк сам раскроет свою мерзкую натуру. Попытка убедить её увидеть его моими глазами только ещё больше подтолкнула бы её в его объятия.

— Только это не та, что нам нужна. Но это была грандиозная демонстрация того, насколько ты бесполезен в этой миссии.