Не бьет, просто обижает. Как распознать абьюзера, остановить вербальную агрессию и выбраться из токсичных отношений

Иногда приходится познакомиться с кем-то весьма хорошо, чтобы понять, что вы на самом деле чужие друг другу.

Мэри Тайлер Мур

В вербально агрессивных отношениях агрессия может усиливаться из-за стресса, вызванного безработицей, неопределенностью и личными утратами. Вместо того чтобы сблизить пару и способствовать совместному решению проблем, такой стресс только отдаляет партнеров друг от друга. Когда на агрессивно вербальные отношения влияют внешние обстоятельства, они обычно только ухудшают положение.

Женщины по всему миру рассказывали мне, что их мужья становились более озлобленными, холодными и осуждающими, когда сталкивались с какой-то неудачей и даже с возможностью неудачи.

В любом случае вина и в каком-то смысле ответственность возлагается на женщину. Почему? Потому что ответственными за все несчастья вербальные агрессоры считают своих партнеров. Поэтому они и становятся более гневными, замкнутыми, осуждающими и требовательными. Что еще характернее, они не хотят обсуждать проблемы со своими партнерами рационально, потому что воспринимают их не как отдельных людей, а скорее как свое продолжение, удовлетворяющее все их потребности. Или же просто как «мамочку», которая должна решить все проблемы. Если они испытывают финансовые трудности, «мамочка» прибежит на помощь и все исправит. Если кто-то их расстроил, она должна их утешить.

Наконец, стрессовые события выводят агрессоров из зоны комфорта и, следовательно, подталкивают к партнерам. Когда партнеры не соответствуют проекции, агрессоров это раздражает. Агрессоры ожидают, что их жертвы будут делать и говорить именно то, что от них требуется, причем догадавшись об этом сами. При этом они говорят: «Ты сама знаешь, что я хочу/что я сказал/что ты сделала» и т. д.

Если бы вербальный агрессор говорил с женщиной-партнером как с равным себе человеком, он бы признал ее личность, ее право на собственное мнение, ее отличие от себя. Но для абьюзера это было бы сродни самоубийству, потому что он проецирует на нее самого себя. Она – его «остальная часть». Его женская часть. Если он станет разговаривать с ней по-настоящему, то потеряет половину или большую часть себя.

В результате, вместо того чтобы обсуждать свои страхи и чувства и сообща работать над поиском решений, агрессоры обостряют проблему и тем самым привносят больше мучений и стресса в отношения. Если у них есть дети, поведение агрессора оказывает негативное воздействие и на них.

Это объясняет, почему агрессор не обращается к партнеру за эмоциональной поддержкой и вместо этого становится только агрессивнее. Контролирующая личность не ищет поддержки у партнера, а обвиняет жертву в своих проблемах. В агрессоре нарастает гнев и возрастает чувство потери от отрицания реальности.

Когда партнеру открытого (вспышки гнева, выкрики, оскорбления) или скрытого (намеки, пренебрежение) вербального агрессора становится совсем невмоготу, единственным выходом остается побег. Особенно это верно, когда женщина травмирована настолько, что уже не может оставаться с агрессором, несмотря на все обещания измениться. (Конечно, если есть дети, проблему значительно усложняют вопросы опеки.) Пока женщина не назовет вещи своими именами, она может ощущать свою ответственность за то, что делает или говорит «неправильно», поскольку всякая агрессия содержит в себе некоторую долю гнева и обвинений.

Контролирующая личность не ищет поддержки у партнера, а обвиняет жертву в своих проблемах.

Далее приведены примеры того, как агрессия возрастает при утрате реальности или состоянии неопределенности. Некоторые женщины признавались, что, когда их мужья теряли работу и проводили целые дни дома, у них пропадала последняя возможность отдохнуть от агрессии.

Жизнь в страхе

Рассказывает Жюли: