Она подумала про Лайл. В детстве Эмберлин ни за что бы не подумала, что у нее будет девушка. Может, парень, но обычно на это место не находилось достойных кандидатов. А с Лайл все случилось так естественно, так просто, и ей уже сложно было представить, чтобы ей хотелось чего-то другого. Ей всегда нужна была Лайл, даже когда она сама этого не знала. Она не могла выключить свои чувства – точно так же, как Ноэми не могла включить свои.
– Ты ни в чем не виновата, – сказала она. – Тогда много всего совпало, чтобы Линк оказался в лесу. Может, если бы почта пришла на день раньше, он бы остался дома открывать посылки. Как знать! Но почтовая служба же не виновата в его смерти.
Много лет назад сама Эмберлин могла бы обратить внимание своего беспечного брата на одну важную деталь: твой лучший друг очевидно в нее влюблен. Ты готов к тому, что он почувствует, если ты пригласишь ее на свидание? Но она этого не сказала. Эгоистично. Если бы Линк встречался с Ноэми, то этого бы не делал Гэтан: именно об этом она тогда думала. Если бы Эмберлин заставила Линка об этом задуматься, то, может, он и не захотел бы ухаживать за Ноэми. Может, ему было бы все равно, что она проводит время в лесу рядом с люпиновым полем. А может, он бы все равно умер, только бы поссорился не с Ноэми, а с Гэтаном. Может, как знать, мало ли… Однако прошлого было не вернуть, и невозможно было указать на конкретное событие, которое изменило их судьбу, – потому что, как она подозревала, такого события и не было.
– Я могла бы позвать его в кафе в тот день, – сказала Эмберлин. – Но я была в плохом настроении. А так он мог бы провести целый день, попивая мокку со льдом, а не умирая в озере. Но ты же не скажешь, что именно это привело к его смерти? Вот и я не скажу.
– Звучит очень похоже на Линка.
– Да?
– Да. Мы живем в реальности, где верны условия икс, игрек и зет, и поэтому исход событий будет… ну, и все в том же духе.
Они тихо рассмеялись. Ноэми выглянула в окно, но смотреть там было не на что. Деревянные ставни – куда более стильные, чем вертикальные пластиковые, которые висели по всей школе, – были задернуты. Однако острые лезвия света прорезали себе путь внутрь, и листья растений на окне колыхались на легком ветру.
А может, это Линк к ним прикасался. В какой-то другой реальности он сейчас сидел в медкабинете, разговаривая с филодендроном и маркером раскрашивая таблицу для проверки зрения.
28. Ноэми
Стояла такая рань, что не спали только кошки. Ноэми накормила их завтраком, чтобы они перестали мяукать, хотя знала, что так они еще до полудня начнут выпрашивать угощение. Она на цыпочках прокралась к задней двери, уже на крыльце натянула сапоги и тихо спустилась во двор.
Уже пришла весна, но раннее утро еще рисовало синие узоры инея на траве и листьях. Ноэми села на подвесные качели за домом и положила телефон на бедро. Она смотрела на длинную вереницу сообщений от Неизвестного. С того дня, как она спасла Гэтана из озера, он ей не писал.
НЕИЗВЕСТНЫЙ
Я не умею читать мысли.
Мои соболезнования.
Я к тому, что тебе есть что рассказать.
Ты что, ВСЕГДА за мной наблюдаешь?
Не всегда.
С тобой случилось то же, что и с Гэтаном?
Ты имеешь в виду с Линком?
То есть ты мне поверишь?
Не буду отвечать.
Что касается твоего вопроса – нет.
Меня не заманили. Я пошел плавать.
Ноэми медленно повернулась, перекрутила веревки качелей и задержалась на месте, уперев носки сапог в землю.
Как думаешь, он помнит, что случилось до того, как он очутился в воде?
Сложно сказать.
Даже Эмбер забеспокоилась.
В смысле?
Он не ответил. Наверное, не хотел обсуждать сестру. Ноэми изумилась, как раньше могла перепутать этого человека с прямолинейным «Лэтаном», с которым переписывалась когда-то давно.
Эй?
Ты беспокоишься?
Конечно.
Если бы ты держалась подальше от леса, не пришлось бы беспокоиться.
Даже если я не буду туда ходить, откуда мне знать, что не пойдут другие.
Ты пойдешь.
Почему ты так уверен?
Да так, интуиция.
Ты бы очень меня возненавидел, если бы я пришла одна?
Или привела всех остальных?
Оба варианта ужасные.
Я чувствую, что виновата.
ТЫ НЕ ВИНОВАТА.
Но я так ЧУВСТВУЮ.
Ненавижу все это.
Что ненавидишь?
То, как я умер.
И то, что после.