Не чета ведовству [СИ]

На берегу лесного озерца стоял Леший. У его корней были беспорядочно разбросаны припасы, оружие и одежда. Лесной хозяин держал стрелу. Кора на одной из его ветвей была содрана и светлела свежими щепками.

— Едва успел, — пояснил он, повернувшись к вновь прибывшим. — Чуть-чуть бы помедлил — и пристрелили бы вашу вестницу.

Шокированная произошедшим сипуха сидела на валуне и глуповато таращилась в пространство. Леший размахнулся и швырнул стрелу далеко в воду.

— А где, собственно, сами стрелки? — уточнила Яга.

Людей в пределах видимости не было. Леший загадочно хмыкнул.

— О них не беспокойся, — заявил он. — Что ж, думаю, самое время собрать этот хлам, не люблю, когда в лесу валяется мусор. И еще я бы выпил чаю.

С этими словами он решительно направился к деревьям. Иван и Василиса принялись собирать барахло охотников в мешки. Яга, Кощей и Блазня, чуть помедлив, пошли за Лешим.

Перед тем, как исчезнуть в чаще, Яга обернулась и еще раз осмотрела берег. Ее взгляд остановился на двух мощных, крепких деревьях, стоявших у самой воды. Стройный клен и раскидистый ясень шумели листвой на ветру. Звук навевал легкую, светлую грусть, и вместе с тем, почему-то — надежду.

Глава 12

Наступил август. Дни становились короче, а вечерами все чаще поднимался туман. Василиса работала над платьем для кикиморы не покладая рук. Ежедневно на закате она отправлялась к знакомому роднику и оставалась там допоздна. Поделку свою она Яге до поры не показывала, и бабка ее не торопила — пусть шьет без посторонней помощи. Видимо, результат нравился мастерице — Васька возвращалась радостная, с сияющими глазами. Чем ближе было окончание работы, чем скорее ей предстояло вернуться домой, тем веселее становилась девушка, успевшая уже соскучиться по родным. Иногда, правда, на ее лицо набегала тень, и Яга, внимательно наблюдавшая за подопечной, однажды не выдержала.

Накинув на плечи шаль, рассовав по карманам фартука какие-то пузырьки и прихватив с собой широкую плоскую керамическую чашу, бабка вышла из избушки рано поутру. Отсутствовала она долго, и вернулась после обеда, погруженная в задумчивость. Вечером, когда Баюн выскользнул на охоту, Колобок задремал у окна, а самовар уютно запыхтел, приглашая к столу, Яга предложила Василисе ароматного чаю с травами и начала разговор так:

— Скоро ли закончишь свою работу?

Васька подтвердила, что да, платье почти готово. Яга покивала каким-то своим мыслям и продолжила:

— Значит, в недалеком времени отправишься домой. Смотри, не забудь — обо мне мачехе и сестрам ни слова. Говори, что на выучку ходила к пожилой мастерице, о которой в детстве от матушки слышала.

— Хорошо, бабушка, — ответила Василиса.

— Теперь слушай меня, — произнесла Яга. — Я свое обещание выполнила — ремеслу тебя обучила, мастерицу из тебя сделала. Теперь и ты мне кое-что пообещай. Когда работу свою закончишь, на следующий день отправимся с тобой на рынок. На деньги, что я за твое рукоделие выручила, купим тебе материи разной, покажу, как выбирать. Как домой вернешься — без дела не сиди, кикимору задобри да за дело принимайся, семье подсобляй. В скором времени все у вас пойдет на лад, и мачеха твоя станет о замужестве твоем да дочерей своих задумываться. Как сестры — дело их, но ты об этом и думать не моги.

На растерянный и огорченный взгляд девушки бабка, усмехнувшись, ответила:

— Видела я, как вы с Ванюшей друг к другу тянетесь, чай, не слепая. Только негоже это — без батюшкиного благословения замуж выходить. Вот как он вернется — тогда пожалуйста, честным пирком да за свадебку.

Василиса ахнула, а довольная Яга заявила:

— Жив он и здоров, Василисушка. Но в Тридесятое царство воротиться не может. На то воля не его. Помочь ему надобно, а как это сделать — над тем подумаю. Пока же вот тебе мой наказ: работу выполняй усердно, по дому помогай, приданое готовь, да никому об этом нашем разговоре не сказывай. Так-то оно лучше — когда меньше болтаешь…

Повеселевшая Васька залпом допила чай, взяла узелок со своим рукоделием и отправилась на родник, а бабка еще долго сидела перед окном, посматривая на звезды и что-то бормоча себе под нос.

* * *

Когда радостная и смущенная Василиса развернула перед зрителями готовый подарок кикиморе, Яга восхищенно всплеснула руками, Колобок восторженно заверещал, и даже скептичный обыкновенно Баюн покосился одобрительно.

Девушка держала в руках молочно-белое платье. Ткань мягко струилась, мерцая серебром в складках. Ворот и рукава были украшены прозрачным бисером росы. Подол украшало кружево из плавных завитков тумана. На ощупь платье было невесомым и прохладным. Василиса прикрыла тканью руку и поднесла к солнечным лучам. По поляне пронесся восхищенный вздох. Платье растаяло, словно дымка поутру, сделав и руку девушки прозрачной и почти невидимой.

— Вот порадовала старуху, — ласково произнесла Яга. — Стала ты, Василиса, настоящей мастерицей. Могу тебя со спокойной душой к семье отпустить, не пропадешь теперь…

Бабка поспешно отвернулась, но зоркий Колобок успел с удивлением заметить, как заблестели влагой ее глаза.

* * *