Читаем Не чужая смута. Один день – один год полностью

Приехал человек из Аргентины, молодой и дельный аргентинец, рассказывает, что за последнее время резко, в разы выросло количество людей, изучающих русский, в целом на Россию смотрят с надеждой, по поводу санкций говорят: у нас всё есть, давайте с нами дружить.

Говорит он, собственно, то, что здесь нами давно обсуждалось, но мне важно было услышать это от него самого: в целом Латинская Америка, самые сильные игроки на континенте ждут – в самом хорошем смысле – усиления России, ищут максимально широких контактов и мечтают про ослабление тех, кого они там все ненавидят, догадайтесь с одного раза, кого именно.

Изоляция, что сказать.

Впрочем, понятно, что для просвещённой публики какая-то там Латинская Америка не показатель. Вот к нам не приехал на гастроли всемирно известный актёр Ишкевич Лапуштрайтис из знаменитого города Рильно-Мыльно, а также лупецкий национальный театр «Квочка» с нашумевшим спектаклем «Ваше покаяние» – это, конечно же, всё, финал, «доигрались», «одиночная камера», «мир отвернулся от вас», «дружить будете только с Северной Кореей».

Нет, мы будем учиться дружить с континентами. А в Северной Корее, кстати, тоже люди живут – мужественные, сильные и трудолюбивые. У них есть чему поучиться.

Что до Лапуштрайтиса – его мы попозже позовём. И он приедет в нашу одиночную камеру пожалеть нас. И получить гонорар и самую благодарную публику на свете.

* * *

Когда коллеги по цеху периодически вступают в полемику – у меня мозг начинает ломить от тоски.

Писатель Роман Сенчин подробно изложил тезис о том, что России не надо помогать Крыму и всякому там Донбассу, а лучше помочь родному Кызылу (Роман оттуда родом) или, скажем, Пскову. Этому доводу уже полгода, его сорок тысяч человек повторили, я даже не знаю, как на это всерьёз отвечать.

Надо было, что ли, письмо написать крымчанам в своё время: «Ребята, у нас тут нет газопровода в деревне, поэтому давайте без нас, ладно? Ваш Русский Мир».

Или завтра накатать письмо ополченцам: «Ребята, прекращайте там свои дела. В Кызыле плохие дороги и ещё там дураки. Надо сначала этим заняться. С приветом, ваш писатель Роман».

Если бы писатель Сенчин во все времена определял, чем России стоит заниматься, России ничем заниматься бы не стоило никогда, потому что пока Россия шла до Казани, в Сибирь и до Владивостока, что-то там искала в Калининграде или в Порт-Артуре – в Рязани всегда были худые крыши. Крышами надо было заниматься, крышами! Идиоты. Жили бы теперь как люди. Вокруг Рязани.

Если совсем серьёзно, то отвечаю серьёзно: именно те проблемы, которые поставила перед собой Россия, – дают ей шанс видоизмениться именно с точки зрения отношения к гражданам, измениться её экономике в целом и, наконец, осознать, кто мы и зачем. Россия может рухнуть на этом пути, но может собраться, наконец.

(Как и Украина, кстати, но они идут своим путём, и ради бога, попутного ветра.)

* * *

Мельком увидел в ленте очередной истероидный пост одного российского массового производителя антироссийских истерик, зацепился курсором за «лайкнувших», и первый десяток фамилий был такой: Кайло, Овсиенко, Рошаль, Марьяш, Абрамчук, Сейтжанов, Камышенко, Азизов, Гомер.

Мы за дружбу народов, безусловно.

Но в Фейсбуке однозначно сложился новый авторский формат: блогер на экспорт.

Экспортный вариант, улучшенный, кнопочки перламутровые, громкость тысяча децибелл, инструкция на русском прилагается.

«Вы одиноки в ваших чувствах к ужасному тоталитарному соседу? Жмите на перламутровую кнопочку, вам споют арию Курбского».

* * *

Во Франкфурте в присутствии немецкой публики мы спорили с Дмитрием Глуховским на тему Украины. В очередной раз услышал довод от Мити на тему того, что Россия ужасно испугалась появления рядом соседа, который выбрал жить с «европейскими ценностями», а не с «феодальными» (позже Митя решил, что «феодальные» в отношении РФ слишком мягко, и стал наши местные ценности называть «рабовладельческими»).

Только что читал подобную же точку зрения в интервью, кажется, Алексея Навального. Российская власть, говорит он, ужасно напугалась, что Украина построит рядом царство свободы – и тогда собственные граждане прозреют, и снесут режим. Кремль не мог этого допустить.

Знаете, мы тут сами не поклонники режима, но этот анализ натурально восхищает.

Для начала, в этой логике, позиция Крыма и Юго-Востока в расчёт не принимается: то есть этих людей с их не-желанием идти к европейским ценностям (можно даже без кавычек) в принципе – нет. Составляют ли они 97 % или 57 % от общего числа проживающих в регионах – не имеет значения, их в принципе не существует. Есть только свинцовая тяжесть кремлёвских башен.

Затем, совершенно непонятно, как же ж мы позволили жить Эстонии, Латвии и Литве – это ж соседи! Там сотни тысяч русских! Они ж там построят царство свободы и полного евросоюза, мы ж тогда прозреем. Надо срочно танки туда вводить. Чего ж не ввели-то до сих пор?

Глуховский, правда, уточнял, что Украина – сосед «славянский». А когда рядом живёт славянин без «золотых батонов» – это вдвойне убедительно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Захар Прилепин. Публицистика

Захар
Захар

Имя писателя Захара Прилепина впервые прозвучало в 2005 году, когда вышел его первый роман «Патологии» о чеченской войне.За эти десять лет он написал ещё несколько романов, каждый из которых становился символом времени и поколения, успел получить главные литературные премии, вёл авторские программы на ТВ и радио и публиковал статьи в газетах с миллионными тиражами, записал несколько пластинок собственных песен (в том числе – совместных с легендами российской рок-сцены), съездил на войну, построил дом, воспитывает четырёх детей.Книга «Захар», выпущенная к его сорокалетию, – не биография, время которой ещё не пришло, но – «литературный портрет»: книги писателя как часть его (и общей) почвы и судьбы; путешествие по литературе героя-Прилепина и сопутствующим ей стихиям – Родине, Семье и Революции.Фотографии, использованные в издании, предоставлены Захаром Прилепиным

Алексей Колобродов , Алексей Юрьевич Колобродов , Настя Суворова

Фантастика / Биографии и Мемуары / Публицистика / Критика / Фантастика: прочее
Истории из лёгкой и мгновенной жизни
Истории из лёгкой и мгновенной жизни

«Эта книжка – по большей части про меня самого.В последние годы сформировался определённый жанр разговора и, более того, конфликта, – его форма: вопросы без ответов. Вопросы в форме утверждения. Например: да кто ты такой? Да что ты можешь знать? Да где ты был? Да что ты видел?Мне порой разные досужие люди задают эти вопросы. Пришло время подробно на них ответить.Кто я такой. Что я знаю. Где я был. Что я видел.Как в той, позабытой уже, детской книжке, которую я читал своим детям.Заодно здесь и о детях тоже. И о прочей родне.О том, как я отношусь к самым важным вещам. И какие вещи считаю самыми важными. И о том, насколько я сам мал – на фоне этих вещей.В итоге книга, которая вроде бы обо мне самом, – на самом деле о чём угодно, кроме меня. О Родине. О революции. О литературе. О том, что причиняет мне боль. О том, что дарует мне радость.В общем, давайте знакомиться. У меня тоже есть вопросы к вам. Я задам их в этой книжке».Захар Прилепин

Захар Прилепин

Документальная литература / Публицистика / Прочая документальная литература / Документальное

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное