Не доллар, чтобы всем нравиться

Тут я замечаю, что Лен смотрит на меня, так что я даю ему возможность задать вопрос. Он улавливает намек и чуть наклоняется вперед:

– А чем вы занимались раньше?

На мой взгляд, это наитупейший вопрос, но я помалкиваю, потому что первое правило работы в паре – не подставлять напарника.

– Я работал в технической сфере, – отвечает Кевин. – Несколько стартапов в Сан-Франциско, а в последнее время – менеджером по работе с клиентами.

– Кевин получил степень магистра делового администрирования в Стэнфорде, – добавляет Иэн. – Наша мама хотела бы, чтобы вы написали, что, хотя сейчас он заправляет кафешкой, у него есть востребованные на рынке знания.

– Да ну, со знаниями у нас Иэн, – возражает старший брат. – Он программист-разработчик.

Лен кивает:

– Почему тогда вы решили заниматься напитками?

Повисает пауза. Интересно, Иэн и Кевин тоже удивляются, почему Лен не прочитал страницу «О нас»?

Кевин как раз начинает пересказывать историю с сайта «Братанов боба». Их семья из Тайваня, и любовь к пенистому чаю им передалась от отца, ценителя чая и любителя тапиоки. Он всегда хотел открыть свой бизнес, но всю жизнь проработал корпоративным бухгалтером. «Братаны боба» – это дань уважения его американской мечте. Идеальная история о братьях-технарях, превратившихся в предпринимателей, с легкой ноткой пафоса о детях эмигранта.

– Ваш отец, наверное, очень вами гордится, – замечает Лен.

– Да, он нас очень поддержал, – соглашается Иэн. – Шарики из тапиоки «Братаны боба» делаются по его рецепту.

– А ваша мама? – спрашивает Лен.

Я вспоминаю их страницу «О нас» и понимаю, что не знаю ответа на этот вопрос, потому что о матери, к удивлению, не сказано ни слова.

Поколебавшись, Кевин говорит:

– Она была не в восторге, когда мы признались, что оба увольняемся с высокооплачиваемых должностей, чтобы открыть кафе. Она тоже была бухгалтером и всегда верила в то, что надо усердно трудиться, получить образование, заниматься чем-то прибыльным и престижным. А открыть небольшое дело, продавать чай с боба… – Он смеется. – Не такого будущего она для нас хотела. Это рискованно. Нестабильно.

– А какое у нее было лицо, когда мы признались, сколько сбережений вбухали! – Иэн прижимает кончики пальцев к вискам.

– Она не поняла вашу мотивацию? – Лен, зажавший колпачок от ручки в зубах, вынимает его на пару секунд, только чтобы задать этот вопрос.

– Наверное. – Иэн скатывает одну из оберток от трубочек в тугой валик. – Поколение наших родителей считает, что кафе открывают люди без образования, у которых нет других вариантов. Для них работа – это средство для выживания. Но для нас это совершенно другое.

– Как я всегда говорю, – вставляет Кевин, – родители хотят, чтобы тебе было хорошо, но они не всегда знают, что для тебя было бы лучше всего. – Он обводит рукой кафе. – А для нас вот что самое лучшее. Нечто вроде возвращения к истокам.

Мой взгляд падает на Лена, который теперь неотрывно что-то корябает в своем блокноте. Дописав последнюю пару слов, он поднимает глаза на меня:

– Есть еще вопросы?

•••

Побеседовав с братьями Ченг и несколькими посетителями, мы с Леном бредем к противоположной части торгового ряда и находим место, где можно присесть в теньке. Сегодня на стенде пресвитерианской церкви такая надпись: «Существуют вопросы, на которые Гугл не даст ответа».

Лен снимает с шеи фотоаппарат, откладывает его в сторону и опускается на траву, положив руки под голову. Его футболка слегка задирается, и из-под джинсов на талии виден клетчатый узор.

Я заново сосредоточиваюсь на своем блокноте.

– Давай обсудим, как подать этот материал.

– Давай, – соглашается он, не поднимаясь.

– Я думаю, в фокусе должна быть вся эта история с требованиями и правилами, – предлагаю я. – Открытие кафе пришлось отложить на полгода. Это немалый срок. Возможно, я смогу поговорить с Аланом…

– Кто такой Алан?

– Президент городской Торговой палаты.

– А, точно. Продолжай.

– Он может знать, существует ли такая тенденция для открытия нового бизнеса в Жакаранде. Если у всех задержки из-за жестких норм, то, возможно, Кевин прав. Возможно, в нашем городе слишком неблагоприятные правила. А возможно, есть какая-то проблема в департаменте, который этим занимается.

– Но о чем эта история на самом деле?

Я задумываюсь, прежде чем ответить.

– О том, как сложно найти баланс между необходимостью контроля и желанием поощрять развитие бизнеса.

– А разве это интересно?

– Да, – заявляю я так, словно не представляю, почему мой напарник вообще задает такой вопрос.

Разлегшийся на газоне Лен бросает на меня полный сомнения взгляд. Я вздыхаю:

– Ладно, это не самая сочная тема, но она важная. Такой материал можно прочитать в настоящей газете. А если ты хочешь, чтобы тебя воспринимали всерьез, надо писать о серьезных вещах.

– Ребятам из нашей школы такое неинтересно.

Я срываю травинку с газона и бросаю в него.

– Наша работа – писать о важном, а не потакать массам.

– Вот только наша работа еще и в том, чтобы служить обществу. Поэтому нам стоит подумать, что вызовет у людей интерес.