Не доллар, чтобы всем нравиться

– Тебе не ответили на резюме? – спрашивает мама у папы, едва он набил себе полный рот риса.

Когда он ставит свою тарелку на стол, в ней осталось всего две трети порции. Мама говорит, что папа так быстро ест, поскольку у него шестеро братьев, а в его семье это значило – кто не ест быстро, тот остается голодным.

Папа качает головой.

– Aiyah, – говорит мама с укором. – Тебе нужны рекомендации. Всегда проще попасть в компанию, если там уже работает кто-то из знакомых. – Она задумчиво жует. – А что насчет тех друзей, которые приходят на встречу выпускников старшей школы Jūng Wàh? Может, кто-то из них поможет тебе найти работу?

Папа ничего не говорит, только кладет в рот груду тушеного водяного шпината.

Мама вздыхает.

– Наверное, я позвоню Siu jē.

После ужина, когда мы с Ким уже домываем посуду, я слышу, как мама в спальне говорит по телефону.

– Wái, néih hóu Siu jē, – чирикает она с такой жизнерадостностью, какой я от нее не слышала уже несколько недель. – Как дела?

Вернувшись в нашу комнату, я открываю на своем столе учебник по алгебре, но на самом деле пишу Лену. Я почти не замечаю, как стемнело за окном. Освещенная только интимным светом экрана, я совершенно забываюсь в беседе обо всем и ни о чем.

Об овощах в соусе темпура, которые папа Лена пытался приготовить на ужин.

Лен: Если честно, они получились достаточно сопливые.

Я: Хаха, ты их съел?

Лен: Да, но мама отказалась.

О новом караоке у нашего соседа.

Я: Через стену гостиной слышно, как он поет грустные вьетнамские песни.

Лен: Хорошо поет?

Я: Не особенно. Ким скоро сорвется, потому что она пытается делать домашку. В отличие от меня…

Лен: О, так тебя еще кто-то отвлекает?

О Джоан Дидион, чьи книги (ну естественно) случайно завалялись у него дома, ожидая, пока он заинтересуется.

Лен: Я понимаю, почему она тебе нравится. Она пишет так точно, почти до боли. Как будто ты наедине с фактами, на которые не можешь закрыть глаза.

Я: Да, вот именно! Она суровая, но в хорошем смысле.

Лен: Кажется, меня тянет к этому типу женщин.

О любимой группе Лена.

Лен: Они из приморского городка в получасе езды отсюда. Я впервые узнал о них от Луиса.

Я: Погоди, значит, Луис разбирается в хорошей музыке?

Лен: Не надо тут наезжать на моего другана Луиса! Его молодой человек играет в группе, так что он в теме.

Я: Ладно, но какая у них музыка?

Лен: Представь себе обдолбанных серферов, ночами играющих в группе с бэк-вокалом. Но тексты у них такие, что всю душу вынимают.

Для меня это так ново: обнаружить, что самая красноречивая фраза в разговоре может исходить не от меня, а от собеседника, – даже голова кружится. Надев наушники, я ложусь и слушаю треки по всем ссылкам, которые кинул мне Лен, ищу частички его души между нот каждой песни.

Я: Ну ладно, они довольно крутые.

Лен: Ага, но вживую их слушать даже круче. Если хочешь, можем съездить.

Не успеваю я задуматься, было ли это приглашением на свидание, и если да, то как на него ответить, как мама зовет меня в гостиную.

– Элайза! Можешь отправить папино резюме моей подруге Siu на электронную почту?

Тон у нее такой, что я решаю пока прервать разговор с Леном.

Я мигом, мама хочет, чтобы я помогла папе с резюме.

Я хватаю ноутбук и строчу электронное письмо, да так быстро, что чуть не забываю прикрепить резюме. Потом приходит новое сообщение от Лена с уведомлением, которое для меня теперь стало звуком радости, и на экране компьютера появляется надпись:

Ну и как у него дела с работой?

Я колеблюсь, прежде чем ответить, и мое блаженство слегка меркнет.

Не знаю. Похоже, что не фонтан. Мама явно вся на нервах.

Впервые за весь вечер я замечаю приглушенные звуки разговора родителей дальше по коридору. Я ссутуливаюсь на стуле.

Я тоже вроде как волнуюсь.

Значок «…» удивительно успокаивает.

Я могу чем-то помочь?