Не доллар, чтобы всем нравиться

– Натали?.. – окликаю я ее в тревоге.

Вдруг между нами возникает пластиковое мусорное ведро, гладкое и округлое, как яичная скорлупа, – и притом как раз вовремя, потому что Натали тут же в него начинает блевать.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, кто принес мусорку, и это оказывается Лен.

– Я часто бывал на вечеринках бейсболистов, так что знаю этот взгляд, – серьезно говорит он.

Остин, который и сам нормально так наклюкался, все еще маячит рядом.

– По-моему, на сегодня ей хватит веселья, друг, – рявкаю я на него и опускаюсь на колени рядом с Натали, а ее кавалер наконец сливается.

Она кашляет – видимо, ей почти уже нечем блевать.

– Выглядит она дерьмово, – замечаю я, придвигая ведро поближе.

– Проблюется – сразу полегчает.

Меня немного передергивает, когда Натали вытирает рот рукавом. Стоя на коленях, она склоняется над ведром. Ее белые высокие кеды смотрят в противоположные стороны, а она продолжает вываливать в мусорку жалкие остатки ужина – если это был ужин.

Она кажется такой маленькой. Я оглядываюсь по сторонам, ища ее подруг. Она ведь наверняка пришла сюда не одна, так? Ну и где все ее друзья, чтоб им? Я не знаю, что делать с пьяным человеком. Особенно если этого человека терпеть не могу.

– Наверное, надо ее отвезти домой.

Я брезгливо убираю с ее лица пряди волос, свесившиеся на подбородок. Вот только машина Ким далеко, а все окружающие выглядят слишком пьяными, чтобы доверить им такую задачу.

Кроме одного человека.

– Я ее отвезу, – говорит Лен, – но ты должна поехать со мной. Я не хочу показываться ее семье один, учитывая, в каком она состоянии.

Я поднимаю голову, и он выдерживает мой взгляд. В глазах его одновременно мольба и вызов. Я хочу отказаться, просто встать и уйти, и пусть сам разбирается с Натали. В конце концов, они вроде хорошо общаются.

Однако потом я снова смотрю на Натали. Она, вся зеленая, скорчилась над ведром с блевотиной.

– Где ты живешь? – спрашиваю я.

Несмотря на свое компрометирующее состояние, она с горем пополам называет адрес, и я забиваю его в телефон.

– Отсюда ехать всего пять минут, – сообщаю я Лену.

– А потом я тебя подброшу до дома, – обещает он.

Я пытаюсь найти Вайнону, но ее нигде не видно, а Натали уже готова провалиться в сон на руках у Лена.

– Нет, не надо, – говорю я, потому что не хочу уходить без подруги. – Лучше потом привези меня сюда.

Я отправляю Вайноне эсэмэску.

Повезу Натали домой. Долго рассказывать. Скоро буду.

Усевшись на заднем сиденье, Натали опускает стекло, так что ночной воздух врывается в салон. Она высовывает руку в окно и вздыхает.

– Куда мы едем? – спрашивает она.

– Мы везем тебя домой, – говорю я с пассажирского кресла.

– А за рулем Лен?

– Да.

Голос Натали превращается в шепот:

– Он такой хороший.

Я не смотрю на Лена.

– Хм-м.

– Я конкретно на него запала.

– Хм-м.

– Но я ему не нравлюсь. В смысле как девушка.

Это признание против воли вызывает у меня любопытство.

– Откуда ты знаешь?

– Он сам сказал, – отвечает Натали и снова вздыхает.

Я поглядываю на Лена. Тот смотрит строго вперед.

К моему облегчению, в доме Натали свет еще горит. Живет она, как оказалось, в очередном шедевре архитектуры Палермо. Поддерживая ее под обе руки, мы с Леном поднимаемся по типовым каменным ступеням к двери.

– У тебя ключи есть? – спрашиваю я.

Натали начинает копаться в сумочке, похожей на пенал на молнии, но тут дверь распахивается. На пороге появляются ее мамы. Одна поправляет очки, другая поплотнее завязывает халат на талии. Обе выглядят крайне обеспокоенными.

– Не волнуйтесь, – объявляет Натали, моргая мутными глазами. – Я в порядке.

Всю дорогу назад мы с Леном молчим. Подъехав к пункту назначения, он останавливает машину у обочины рядом с домом Нэйта и выключает двигатель.

– Элайза…

Я тут же пытаюсь открыть дверь, но она заблокирована.

– Мне пора, – говорю я, дергая ручку.

– Давай поговорим.

– Нет.

Вздохнув, Лен разблокирует двери, и я вываливаюсь наружу. К моему удивлению, на крыльце стоит Вайнона. Слава богу. Я бегу к ней, но тут же притормаживаю, потому что понимаю – она явно не рада меня видеть.

– Какого хрена, Элайза?

Лицо ее кривится, и она буравит взглядом что-то за моей спиной.

Я оборачиваюсь и вижу выходящего из машины Лена.

– Что такое? – спрашиваю я. – Мне пришлось помочь отвезти Натали домой, я же тебе написала.

– У меня отрубился телефон, но Эстер мне все показала.

Я совершенно ничего не понимаю

– Эстер?

Вайнона протягивает мне телефон в гигантском чехле в виде коалы.

– О боже, – говорю я и хватаю его.

Кто-то запостил снимок, сделанный примерно час назад. Мы с Леном сидим на этом самом крыльце и целуемся – ошибиться невозможно.

А под снимком уже посыпались комментарии.