Не доставайся никому!

– Паша Скула, Паша Скула… – забубнил тот, что сидел слева от тренировочного. Мужик был покрупнее, но тоже в трениках и рубахе, правда навыпуск. – Это какой же? Он не из двадцать первого дома?

– Ну! А я о чем? Говорю, тут всех уже наперечет знаем! – обрадованно подхватил тщедушный и полез за вторым сигаретным бычком под папашину ладонь. – Крутится тут постоянно, в магазин один и тот же ходит, отоваривается. Хлеб с водкой за одним прилавком с ним берем.

– Женат? – зачем-то спросила мать Андрея и снова схлопотала меж лопаток, завыла негромко и притихла на какое-то время.

Тут уж и Новиков решил вмешаться и повторил мамашин вопрос:

– Женат?

– Кто, Паша Скула? – уточнил тренировочный. – Сказать не могу. Живут коммуной какой-то, человек пять или шесть в одной хате. Баба среди них одна, Надька Луна. А чья она? Пашина или еще кого, хрен его знает.

– Надька Луна… – повторил эхом Новиков и задумался. – А может, не Луна, а Луня?

– Сам ты! – огрызнулся мужичонка и осклабил щербатый рот. – Надя Луна с Пашей на хате живет. Никакая не Луня, а Луна! Погоняла у нее такая еще с малолетки, потому что хавальник круглый и здоровый, что та сковорода.

– А почему тогда Луна, а не сковорода? – пожала плечами мамаша с непонятной ревностной ноткой в голосе.

– Сковорода! – фыркнул гость и ткнул ее локтем в бок. – Ты ей не вздумай так сказать! Она еще три года срока на малолетке за это вдогонку получила!

– За что? – не поняла та.

– За то, что ее кто-то пытался сковородой кликать за круглый хавальник. Так, говорят, сопатку тройке докучих дур она смазала в фарш. А ты… – он развернулся всем тщедушным телом в сторону Новикова. – Шел бы уже, а? У нас банкет, сидим хорошо, чё пристал-то?

Новиков напоследок еще раз окинул взглядом «банкетный» стол. Из закусок на нем было три ощерившиеся банки шпротного паштета, полторы буханки раскрошенного черного хлеба, горсть квашеной капусты прямо в газетном кульке и банка соленых огурцов в мутном рассоле.

Не стесняясь, он плюнул прямо под ножки праздничного стола и ушел, на ходу не переставая анализировать то, что ему удалось выудить из этих пропитых глоток.

Итак, никакой Луни не существует в доме номер двадцать один, куда Аристов ходил с проверочным рейдом, на чем, возможно, и погорел. Потому-то и не сумели пробить по базе преступницу с такой кличкой по просьбе Максима. Существует Надя Луна, заработавшая себе погоняло еще по малолетке посредством кулаков и особой жестокости.

При этой Наде живет несколько мужчин, среди которых и Паша Скула. Его сам Новиков срисовал, когда тот за Андреем с остановки побежал. Сначала стоял с каким-то мужиком чуть поодаль, а потом потрусил.

Так, стоп! А куда тот подевался, с которым Паша лясы точил? Он ведь тоже, кажется, в автобус сел следом за Новиковым? А вышел когда? И не шел ли за ним?

Володя вдруг принялся озираться по сторонам. Такое отвратительное чувство ухватило ледяной пятерней за затылок, что хоть на помощь зови. Но не было никого за спиной у него, ни впереди. Он благополучно обошел автобусную остановку и двинул к стоянке таксистов. Доедет он по второму адресу, который комкал в кармане, все же с частником. Ну его, общественный транспорт.

Пока доехал, перевалило за полночь. В доме Алисиной подруги светились лишь окна подъездов.

Ничего, решил Володя, поднимаясь по лестнице – лифт не работал, – как-нибудь переживет Тайка-завистница его визит. Ему и надо-то от нее всего пару слов услышать, и он сразу уйдет. Должен же он докопаться до истины, это ведь его работа, как подсказали некоторые умники. И его выбор. А ничего, что ему всю эту канитель как бы навязали? Ничего, что согласился он процентов на пятьдесят из-за красивой девочки Алисы, при взгляде на которую горло спазмом сдавливает? А, и ладно. Он не отступит. Ему, между прочим, интересно. И между прочим, должен он с чем-то на прежнее место работы вернуться? Не с пустыми же руками туда идти, так? Ничего, он еще и колонку себе персональную потребует от этого гундосого хрыча. И псевдоним какой-нибудь придумает позаковыристее. И эти ушлые сочинители из вонючей конюшни еще пожалеют, что выгнали его.

Тая не открывала минут десять, и все это время Новиков держал палец на кнопке звонка, не боясь, что замкнет и искрить примется. Он что, зря среди ночи на другой конец города тащился? Пускай открывает! Нечего было за спиной подруги козни плести и с ее врагами дружбу водить. Ему только всего два слова сказать, и он тут же уйдет.

– Какого хрена???

Дверь распахнулась без предупредительного «кто» так неожиданно, что Володя отпрянул. А может, не из-за этого отпрянул, а из-за того, что заспанная взлохмаченная девушка на пороге квартиры оказалась похожей на злую фурию. Ну очень непривлекательная особа, Максим не соврал.

– Чего надо? – чуть тише спросила Тая, высунула голову из квартиры, внимательно осмотрела площадку. – Кто такой?

– Я – журналист и друг Алисы, – представился Новиков и полез в карман куртки за удостоверением, которое у него забыли забрать в редакции.

– И что дальше? – полные руки в конопушках сошлись под плоской почти грудью.