Не драконь меня! (СИ)

Мама потянула меня на себя, и мы едва отскочили от несущегося навстречу велосипеда. Она вслед незадачливому ездуну и придвинула нас ближе к левому краю пешеходной дорожки, покрытой качественным асфальтом. В нашем мире такой редкость. Справа и слева от дорожки росли высокие деревья с незнакомыми цветами. Ярко красные, с желтой серединкой, они напоминали тропических птиц или экзотических бабочек. Бабочек, к слову, тоже было много. Аномально много! Они беззаботно порхали вокруг, безбоязненно садились на людей, на дорогу, растительность. Казалось, их никто не видит. Навстречу шла женщина с коляской, и огромная рыжая бабочка сидела на ее носу!

Я чуть шею не свернула, наблюдая за странным фактом, но мама одернула меня и шикнула.

Все жило и радовалось жизни. В фонтане плескалась радуга, солнце прыгало от одного чисто начищенного окна к другому, а мы все шли вдоль гигантского тела больницы и никак не могли его обогнуть.

По дороге проносились огромные железные повозки, они громыхали и рычали как драконы. Таких повозок в нашем мире я не видела, но видела в придуманных отцом играх. Сходство настолько поразительное, что невозможно! Он видел этот мир! Он видел эти повозки, но… как?

— Это машины. У нас нет телепортов. Это самый быстрый способ добраться до нужного места, не нанимая извозчика, — негромко пояснила мама.

Мы остановились рядом с дорогой, по которой на огромной скорости проносились машины. Они источали такой смрад, что я снова закашлялась. Отвратительный запах! Нагадившая лошадь и вполовину не так дурно пахнет.

— Идем. Я бы многое хотела тебе показать и рассказать, но пока не время.

Мне показалось, что мы прошли уже несколько кварталов, на самом же деле мы всего лишь обогнули здание больницы. Она была исполинская. Я задрала голову. Строение уплывало вверх, поблескивая на солнце глянцевыми стеклами. Верхушка здания терялась в облаках, плывущих так низко, что казалось с крыши больницы можно задеть их руками.

— Это единственная больница в стране. Попасть сюда очень непросто. Ты необычная девушка, Бриана, поэтому тебя сразу приняли, ведь ты моя дочь. Я понимаю, что у тебя множество вопросов, я на все отвечу, но сначала доберемся домой, в безопасное место.

Мама говорила быстро, очень переживала и постоянно оглядывалась. Перед поворотом в арку под больницей она остановилась. Идти туда маме очень не хотелось, но, видимо, другой дороги нет. Обычно в подобных местах устраивают засады, мы не одну такую сняли.

— Пойдем другой дорогой, если сомневаешься, — предложила, сжимая мамину ладонь.

Я запрещала себе думать о происходившем. Мозг отчаянно требовал объяснений, а душа — подтверждения, что тепло маминой ладони мне не чудится. Что она живая, родная, рядом со мной и не исчезнет, когда я проснусь.

— Она уже там, — ответила мама, словно выплывая из небытия. — Другая дорога не менее опасна. Ничего не бойся. Я с тобой. И я тебя защищу даже ценой собственной жизни.

Как по команде, по телу прокатились мурашки. Какой ценой собственной жизни⁈ Не согласная я!!!

Но мамина уверенность меня окрылила. Я вздернула подбородок, и, вспоминая уроки рукопашного боя, расправила плечи, чтобы смело шагнуть в неизвестность. По факту — в темную арку, куда не дотягивались солнечные руки.

Мама оказалась права. Там нас уже ждали. У стены вырисовывался силуэт рослой женщины. Я не видела ее взгляда, но чувствовала, как он скользит по нам и обещает много всего нехорошего.

Мы сделали еще несколько шагов и остановились. Шахматная партия началась и теперь ход за черными. В том, что мы белые, а она — черная, я даже не сомневалась.

Женщина оттолкнулась от стены, театрально, постукивая железными каблуками по асфальту, подошла ближе и, закинув руки за спину, в знак устрашения, остановилась.

Наш ход. Мама шагнула вперед, отодвигая меня за спину.

— Алфирея. Давно не виделись.

— Запирающая, — усмехнулась женщина. — Давно. С тех пор, как ты трусливо сбежала в свой мир, бросив дочь.

Злодейка перевела на меня взгляд и шагнула вперед. На ее лицо упал косой луч света, и я содрогнулась. Вот уж на ком природа отдохнула! То ли женщина, то ли мужчина, оно выглядело очень не очень. Грубые черты лица, резкий подбородок, шрам поперек губы, огромные навыкате глаза. Будь у меня такая внешность, я бы тоже имела множество претензий к окружающим и скверный характер. От нее стервозностью за версту разит.

— Она бросила тебя, — еще раз повторила некая Алфирея, словно я глуховата на оба уха при ярко выраженной олигофрении.

— Бывает, — я пожала плечами и крепче сжала мамину руку.

Да, у меня тоже есть некоторые претензии и парочка вопросов. Точнее, парочка сотен вопросов, но… Между дамочкой бандитской наружности и миловидной мамой ясное дело я маму выберу. Она, хотя бы, меня из больнички спасла и за руку держит. Я в ней девять месяцев лежала, это тоже что-то да значит!

— Глупая что ли? — рыкнула женщина. — Она использует тебя так же, как использовала двадцать лет назад. Использует и выкинет. А я предлагаю тебе очень выгодное сотрудничество.