Не дрогнет рука.

- Не то, чтобы надоело, но давайте говорить о чем-нибудь другом, только не о моей жизни. Я так от нее устала, что готова закрыть глаза и бежать. - И, не замечая, что опять сама же возвращается к прежней теме, продолжала: - Иногда я думаю, почему мои подруги живут совершенно другой жизнью, чем я, - интересной, содержательной, а я точно в паутину какую-то попала, бьюсь в ней, а вырваться не могу. То у отца были разные семейные неурядицы (ведь Клара у него уже третья жена после мамы), а теперь брат из головы не выходит - пьет, бездельничает, грубит всем. В последнее время он к охоте пристрастился: постоянно уезжает в деревню, но очень редко что-нибудь убивает. Мне кажется, что там он больше пьет, чем охотится. Я хотя и младше Радия, но всегда чувствовала на себе ответственность за его судьбу. Я очень люблю брата, больше всех на свете, и мне ужасно страшно, что с ним может случиться худое. Раньше он хоть немного меня слушался, а теперь, точно назло, все поперек делает. Мне невыносимо тяжело и обидно. Кругом люди к чему-то стремятся, что-то создают, а мы с ним как отверженные. Он всех сторонится, и невольно я - тоже. С какой бы радостью я все бросила, уехала хоть на край света, стала бы работать, но едва подумаю, как он тут останется… и махну рукой на свои мечты.

Я много раз собиралась поговорить с кем-нибудь об этом, но не решалась… и только вот с вами… Может быть, потому, что вы так хорошо и искренне предложили тогда свою помощь, точно угадали, как она мне нужна.

- Я и сейчас готов вам помочь, - сказал я. - Через несколько дней, как только приеду в Каменск, я позвоню вам, мы встретимся и договоримся. Пока что не рассказывайте дома о нашей встрече. И помните, что слепой любовью к брату, своим постоянным стремлением оправдать его поступки, вы только делаете ему хуже.

- Почему вы считаете, что он в чем-то виноват? - спросила Ирина. - Пока его единственная вина, что он постоянно кутит и страшно груб с нами.

- На чьи деньги он кутит? - спросил я резко. - Неужели он так много зарабатывает у Арканова?

- Не знаю, - призналась она сокрушенно. - Это меня и мучит больше всего. Отец теперь ему совсем не дает денег. Однажды… - тут она запнулась, но решив сказать все, продолжала: - Однажды из-за одного неприятного случая, стоившего мне много слез, я отомкнула его чемодан и увидела там деньги. Такой большой суммы ему никто не мог бы дать.

- А незадолго перед этим, - как бы продолжая ее рассказ, тихо сказал я, - он вернулся с этим самым чемоданом из поездки, куда отправился, как обычно, в своем черном ватном костюме…

- Откуда вы это знаете? - воскликнула Ирина, вскочив. - Раз вы видели, в чем он был одет, то значит шпионили за ним, а теперь заманили меня сюда, чтобы выпытать остальное и посадить его в тюрьму? - Вне себя от волнения она вся сотрясалась от мелкой дрожи. - Он был прав, говоря, что вы ненавидите его, что вы шпион, которого нужно бояться. Ведь это же подло так использовать свое положение…

- Вы не сознаете, что говорите, я не могу сердиться на вас за это, - возразил я, тоже поднимаясь с места. - Ясно, что Радий наговорил вам всякой ерунды про меня, боясь, что я могу его разоблачить. Но дело не во мне, попробуйте ответить хотя бы самой себе на такой вопрос: откуда у Радия эти деньги, кто их ему дал и для какой цели?

С минуту, точно не понимая вопроса, Ирина смотрела на меня, потом глаза ее расширились от ужаса.

- Неужели вы предполагаете, что из-за границы? - едва слышно прошептала она. - Какой ужас! Возможно ли, чтобы Радий?..

- Почему же нет? - жестко произнес я, хотя, признаться, не думал этого.

- Никогда не поверю! - воскликнула она яростно. - Все, что угодно, но не это! Он не предатель. Вы клевещете на него!

- Он мог и не знать, откуда эти деньги. Возможно, они предназначались для других. Это уж нужно спросить Арканова. Ведь это он посылал Радия в командировки, как вы мне говорили.

- Нет! Арканов тут не при чем. Не стал бы он этим заниматься. Он солидный ученый, связан с Академией наук. Я сама видела его документы. У него есть ордена, не зря же его награждали. И, наконец, деньги еще не обязательно указывают на связь брата с заграницей. Он сказал, что выиграл их, а потом, пожалев проигравшего, вернул ему деньги обратно. Может быть, так в действительности и было? Когда я сказала, что не верю ему, он показал мне пустой чемодан.

- Возможно, он передал деньги Арканову. Ведь они по-прежнему дружны?

- Нет. Арканов часто бывает груб и резок с ним, хотя Радий готов для него на все. Недавно, чтобы ему угодить, он застрелил свою собаку. Цезарь положительно не выносил Арканова.

- Так почему Арканов так часто навещает Радия?

- Ведь я же вам уже говорила, - страдальчески поморщилась Ирина. - Он приезжает к нам вовсе не из-за него.

Мы еще долго говорили с Ириной, и я обещал ей, что по приезде в Каменск постараюсь свести Радия с полковником Егоровым, которому, как я знал, не раз удавалось исправлять сбившихся с пути.

От бессонной ночи и волнения Ирина устала. Ее лицо осунулось еще больше, щеки ввалились. Мучительно было смотреть на нее.