Не дура

– Нет, самая вредная из них – это ты, – устроилась рядом со мною Алина. Гондольер виртуозно вел нас по узким каналам, среди множества других суденышек, то прижимаясь к набережной, то ловко отталкиваясь от нее ногой, используя выступы и углубления, чтобы прибавить ходу. Совсем скоро он переправил нас на противоположный берег. Там было одно уютное местечко, на каменных ступенях, прямо у воды, с видом на аппетитный кусок Венеции, отрезанный от большого пирога и выложенный на блюдо из глянцевой глади моря. Сам торт украшали разноцветные крыши домов и белые, словно из сливочного крема, купола собора.

– Иногда можно питаться одними видами.

– А что делать с другими?

– С такими, как ты?

– Ну, хотя бы.

– Скушала бы, будь ты съедобным.

– Буду.

– Пока ты будешь, я уже расхочу.

– Значит, я не зря зашел в магазин, – достал из пакета снедь и на нем же ее разложил.

– Подожди есть, полюбуйся красотой, архитектурой, – забрала свой взгляд Алина и легко подарила пейзажу. – Ты даже бокалы прихватил?

– Чтобы не испортить общую красоту. Хотя зачем мне архитектура, если есть рядом ты, – откупоривая бутылку, я поднял глаза. – Тем более мне занавеска мешает.

– Ты про свадьбу? Да ладно тебе, красивая фата.

– Все женщины хотят замуж, и каждая готова поверить в любовь ради одного дня в белом платье.

Неподалеку от нас на разбросанных на набережной лепестках роз, жених отчаянно целовал невесту. Сбоку от них стояла девушка и нагнетала романтику, выдувая мыльные пузыри.

– Нижнюю губу чуть глубже! Руку на талию! – расставляла предметы любви фотограф.

– Больше пузырей! Активнее! Плохо дуешь! – смотрела она в объектив, командуя своей помощницей.

Пара молодоженов, объятая метелью мыльных пузырей, стояла на коленях на каменном краю мутной воды, обнимаясь и целуясь на камеру. Потом они встали и повторили все в точности.

– Дайте, я подую! – крикнула наблюдавшая за картиной большая томная женщина с початой бутылкой вина в руке.

– Нет, ни в коем случае не давайте ей, – возразил ее щупленький кавалер, – она сдует невесту.

– Комедия, – прокомментировала Алина.

– Мыльная опера, первая серия, – согласился я, разливая вино в бокалы.

– А может, и последняя, – приняла она от меня стекло.

Темная плотная вода никак не хотела опускать меня, это были глаза Лучаны.

– Принц, вы будете моим королем? – прервала она поток моих мыслей и подняла свое стекло.

– Нет, я хочу остаться Маленьким, – мы чокнулись.

– Не верю, – сделала она два коротких глотка, – чего ты хочешь еще?

– Честно?

– Искренне.

– Если прямо сейчас, то твоим бюстгальтером, если завтра, то твоей навязчивой мыслью, если в ближайшем будущем, то твоим сном, – осушил я свою чашу.

– А если вообще?

– Просто твоим.

– Знаешь, в тебе определенно что-то есть, поэтому ты мой.

– А в тебе нет… кроме меня никого. Поэтому ты моя.

– Затяни меня покрепче в свои объятия, – поставила она свой бокал на мрамор набережной.

– Только не засыпай, – захватил я ее тело в плен своих рук.

– Извини. На меня напало зевотное, – прикрыла рот рукой Алина.

– Дикое зевотное, – я тоже зевнул с ее подачи.

– Только без тебя все равно не уснуть, я не люблю засыпать одна, разве что спать: во сне можно заниматься чем угодно и с кем угодно.

– Тем более, нечего спать, – закинул я голову наверх. – Может, после сходим в кино!

Давно там не были.

– Не стоит, все равно ничего не увижу.

– Почему?

– Я же закрываю глаза, когда целуюсь, – сказала она, положила голову мне на грудь и уставилась в небо.

– Что там?

– Небо пропахло звездами, я продираюсь взглядом сквозь кусты их акаций.

– Да сегодня их полно, – тоже задрал я голову наверх.

– Я себя странно чувствую.

– Что-то случилось?

– По-моему, у меня аллергия.

– На вино?

– Нет, я же сказала, на звезды, когда они начинают цвести, дико хочется целоваться.

– Вот, придурки, – прокомментировал я вслед парочке, которая пронеслась перед нами на огромной скорости на электросамокате. Молодой человек держал руль, а девушка встала между ним и рулем и еще успевала махать всем рукой. – Сейчас влетят в какую-нибудь ямку, и все – пиши-пропало, потом же костей не собрать.

– Точно, придурки. Что поделать, весна, все сошли с ума. Некоторым этого показалось мало, они решили съехать.

– В прокате взяли?

– Наверное.

Через полчаса мы тоже мчались на самокате по набережной как угорелые. Веселые, влюбленные, счастливые, сумасшедшие.

Шоу продолжается