Не дыши!

Я внесла изменения в программу своих тренировок на суше. В прошлом году, в любой день, когда я не плавала, я занималась йогой, укрепляла верхнюю часть тела упражнениями по два часа в день. Сейчас я хочу увеличить нагрузку до двух с половиной часов. И Бонни поможет мне в этом. Теперь я работаю с более экстремальными весами. В прошлом году я плавала с нагрузкой в 136 фунтов. Сегодня Бонни настаивает на 145. Небольшое количество длинных заплывов не принесли результатов. А результаты нужны высокие.

Бассейн по сути не многим отличается от спокойного океана. Так в ноябре я стала тренироваться в бассейне «Роуз Боула», в Пасадене. Он стал моей тренировочной базой. Руководство даже выделило мне отдельную дорожку, на которой я могла плавать по 10 часов и меня никто не беспокоил. Бонни находилась рядом на своем шезлонге и свистела мне время от времени, подавая сигнал приема пищи. Арахисовое масло, несколько огромных глотков напитка, кусок банана – и так до следующего свиста. В бассейне мой желудок не беспокоил меня так часто, как в море. Еда не представлялась мне омерзительной и нежеланной. Бонни – жадный читатель, могла прочесть роман от первой до последней страницы за день такой тренировки, пока я бесконечно отталкивалась то от одного бортика, то от другого. Я же предпочитала аудиоиздания. Слушать биографию Стива Джобса за 10 часов тренировки было восхитительно. В океане я, не раздумывая, откажусь от наушников, плеера, музыки из колонок. Кроме того, из-за океанских волн я вряд ли смогу что-то услышать. Мне не хочется пропускать фрагменты текста. Согласна, не особенно раздражает, если вы не услышите, например, начальные строчки песни Simon and Garfunkel. Но я уверена: вы просто выйдете из себя, если после слов «феномен черных дыр» автор примется бормотать и шептать нечто нечленораздельное. А в конце торжественно продекламирует: «Это и называется главным секретом Вселенной».

10 часов в бассейне – звучит устрашающе. Но на парковке, перед тем как войти в здание бассейна, я ставила перед собой цель. Никакой болтовни. Быстро дойти до раздевалки, быстро раздеться, душ, солнцезащитный крем, купальник. Я неслась, чтобы как можно скорее оказаться в воде. Со мной тренировались настоящие звезды мирового спорта. Они меня понимали. Никто не отвлекал меня разговорами о погоде и не спрашивал о том, как проходит мой день. В конце каждой 10-часовой тренировки мои ноги становились настолько тяжелыми и твердыми, что я едва могла согнуть их и сделать хотя бы несколько шагов, чтобы покинуть помещение. Но, как и в океане, я не давала себе и минуты форы. Если моей целью были 10 часов – это были реальные 10 часов. Решив, что было бы неплохо встретиться с другими пловцами-звездами мирового марафонского плавания и пообщаться с ними, я посетила Международную конференцию плавания на открытой воде. Это было просто превосходно, говорить с такими же сумасшедшими, как и я, рисковыми людьми, у которых горели глаза. Мартин Стрел проплыл вдоль всей Амазонки. Он демонстрировал укусы пираний на своей спине, как настоящие боевые шрамы. Джейми Патрик удержал удар и дважды пересек ледяной Лейк-Тахо. Шелли Тейлор-Смит, по моему мнению, является величайшим пловцом в истории. Она опередила всех соперников-мужчин, устанавливая непреодолимые рекорды один за другим в последнее десятилетие XX века. Я прекрасно проводила время, слушая рассказы Шелли и остальных. Но даже такие профессионалы сомневаются, что возможно провести 60 часов без сна в океане. Особенно там.

В конце декабря 2010 года я была абсолютно довольна собой и силами своего организма. Наши усилия окупались. Всего несколько недель прошло с начала океанских тренировок, и мои результаты уже превосходили прошлогодние показатели того же периода. Сообщения CNN опять помогли собрать нам нужную сумму. Американские разрешения и бумаги будут получены беспрепятственно (у нас остались связи с прошлого года).

Моим единственным беспокойством стала ноющая боль в левом плече. С самого начала нагрузка на мои плечи, находившиеся в состоянии полного покоя последние 30 лет, была слишком высокой. Лед – то, что нужно. Моя машина превратилась в лабораторию криогеники. Мой дом тоже. Глыбы льда всевозможных размеров и форм находились в пределах моей досягаемости. Я путешествовала с ящиками льда. Каждую ночь я клала лед на свои плечи, ела еду со льдом, пила все со льдом. Однажды, когда я дремала в своей машине после длиннющей тренировки в «Роуз Боулс», куски льда, лежащие на моих плечах, покатились вниз, толкая меня вперед. Я проснулась от автомобильного гудка, кнопку которого я нажимала носом. Наблюдавшая за этой сценой капитан команды аэробики спросила, не футболист ли я? Я сказала, что да, именно футболист, полузащитница Окленд Рэйдерс.

В начале января 2011 года мне было не до шуток. Из легкого покалывания в плече с каждым новым гребком боль превращалась в горящий болевой очаг.