Не единственная

Крылатая туша зависает над моей головой. Тень от нее накрывает все вокруг на несколько метров. Миг – и драконья чешуя вспыхивает ярким сиянием. Еще один миг – и дракон исчезает, а из сияния появляется жутко злой Дарион.

Я замираю на месте. Его белое как мел лицо выглядит каменой маской с дырками для глаз. Ни единой эмоции! Но в глазах пылает холодное бешенство.

Он молча пересекает расстояние между нами, хватает меня за руку так, что я вскрикиваю от неожиданности и боли, и тащит за собой.

– Всем по местам! – разносится его рык. – Повышенная боевая готовность!

– Дар! – я пытаюсь притормозить, упираюсь пятками в землю. – Мне больно, пусти!

Он отпускает мое запястье, но лишь для того, чтобы подхватить меня на руки и перекинуть через плечо!

– Больно, говоришь, – цедит таким жутким тоном, что у меня в животе все сладко сжимается, а сердце трепещет. Была бы Широм – поджала бы хвост! – Сейчас вам станет еще больнее, светлейшая льера! Когда я перегну вас через колено и отхожу по вашей прекрасной заднице!

– А ты правда считаешь, что она у меня прекрасная? – провокационно мурлычу в ответ.

Раздается бешеный рык, Дарион убыстряет шаг. Я же в предвкушении облизываю губы: он такой… эротичный, когда бесится. Когда сбрасывает маску хладнокровия и выпускает наружу внутреннего дракона.

Если б знала, разозлила бы его еще раньше!

***

Караульный оказался парнем понятливым – молча отходит в сторону, едва завидев Дариона со мной через плечо. Мой дарг рывком отдергивает полог палатки, шагает внутрь, а я успеваю еще поднять голову и подмигнуть ошарашенному часовому.

Через минуту меня швыряют на походную койку. Дар нависает сверху, упирается руками по обе стороны от моей головы и рычит:

– Какого… гхарра ты делаешь здесь?!

Неделю назад я бы испугалась. Сжалась в комок и начала бы блеять что-то нечленораздельное. Но за это время кое-что внутри меня изменилось. Я изменилась.

А потому делаю «ход конем»: обвиваю мужа руками за шею, тяну к себе и коварно шепчу:

– Ты задолжал мне две ночи. Я пришла получить долг с процентами!

То ли от неожиданности, то ли по еще какой-то причине, но Дар не сопротивляется. Наоборот, позволяет увлечь себя так близко, что между нашими губами остается расстояние в волосок. Он смотрит мне прямо в глаза. Его зрачки пульсируют, то расширяясь, то превращаясь в почти невидимую полоску.

Я слышу, как лихорадочно бьется его сердце, вижу, как пульсирует жила на виске, ощущаю, как твердеет его тело, которое придавило меня. Вот он сглатывает. Его кадык нервно дергается, на коже лица выступают чешуйки.

– Долг, говоришь, – раздается хриплый шепот, от которого у меня поджимаются пальчики на ногах, а по телу проходит сладкая судорога. – Кажется, ты мне тоже должна кое-что…

Не даю ему договорить. Просто накрываю его рот своими губами, проникаю внутрь языком и слышу собственный стон.

Еще никогда мужские губы не казались мне такими желанными…

Мой дарг на миг замирает. Чувствую, что он готов отшатнуться в любой момент, но я только крепче сжимаю руки, запускаю пальцы в его волосы, а потом еще и ногами обвиваю за талию. И все это не прерывая наглого поцелуя.

Целую его с упоением, не думая ни о чем, кроме сильного мужского тела, которое хочу до безумия.

Постепенно это тело начинает оттаивать и отвечать. Я чувствую, как руки Дариона несмело ползут вверх по моим ногам, задирая юбки. Его губы становятся мягкими и податливыми, язык выталкивает мой и переходит в наступление. Ладони мнут мои ягодицы, сдирая панталоны, а твердая плоть через слои одежды упирается прямо в ноющее лоно.

Но этого мало! Я хочу его целиком!

Делаю рывок и выскальзываю из-под дарга. Дарион машинально переворачивается вслед за мной. На его лице растерянность и непонимание, которые сменяются шоком, когда я устраиваюсь сверху.

Оседлав мужа, упираюсь руками в его грудь и нависаю над ним.

Мое платье в полном беспорядке: верх съехал непозволительно низко и теперь едва прикрывает грудь. Движением плеча спускаю его еще ниже.

Глаза Дариона прикипают к открывшемуся ландшафту. Дарг облизывает пересохшие губы.

– Анья, – хрипит, – что ты задумала?

– Ничего противозаконного, – мурлычу в ответ. – Вот увидишь.

Ловко расправляюсь с застежками на его бриджах. По лицу Дариона пробегает судорога, когда его плоть вырывается на волю из тесных штанов. Он закрывает глаза.

– Нет-нет, – шепчу, – так нечестно! Я хочу, чтобы ты это видел! Вот так!

Ловлю его взгляд и удерживаю. Немного приподнимаюсь, подбирая подол, и медленно, давая прочувствовать каждый миг, вбираю в себя его плоть…

С моих губ срывается стон наслаждения. Откидываю голову, закрываю глаза и начинаю движение. Дарион рвано выдыхает, его пальцы впиваются мне в бедра. Тело дарга подо мной напрягается, и я слышу сдавленный шепот:

– Сумасшедшая ведьма! Ты сводишь меня с ума… 

Да, милый мой, я такая. Ты меня сделал такой.

Он прижимает меня к себе, поднимается, и теперь мы оба сидим, глядя друг другу в глаза. Миг – и начинаем срывать раздражающую одежду. Палатку наполняет наше прерывистое дыхание, бессвязные стоны и звук рвущейся ткани.