Не единственная

– Это проклятье ведьм, – нехотя произносит она. – Такова плата за силу. Сжимаю пальцы на зеркальце так, что белеют костяшки.

– В моем мире нет магии…

– Есть, но очень мало. Поэтому даргам там не выжить, а такие, как ты, тянут силы из своих близких.

Что и требовалось доказать.

– Значит, мне нельзя возвращаться…

– Знаешь, я тоже не уверена, что хочу…

– Что? – не верю своим ушам. Она правда это сказала? – Повтори!

– Я не уверена, что хочу возвращаться…

***

Слова Анабель эхом отдаются в моей голове.

Она сказала, что ей нравится в моем мире куда больше, чем в родном. И я догадываюсь, почему. Достаточно заметить, как она смотрит на Темку, и все сразу станет понятным.

Но я не готова меняться ролями! Я не готова отдать своего сына и свою жизнь. Мама, Лилька, отчим… Они даже не догадываются, что все это время общаются с самозванкой!

Хотя тут как раз ничего удивительного нет. После смерти мужа я жила очень замкнуто. С семьей почти не общалась. Но родители регулярно проведывали меня, передавали деньги, с удовольствием нянчили Артемку. И вот результат: отчим заболел. А ведь я даже в страшном сне не могла представить, что его болезнь – моя вина.

Постепенно Анабель рассказала и про колдунов.

Одного из них зовут Хаспет, а второго Тхазар. Оба шандариатцы – выходцы из человеческого королевства, расположенного где-то в песках на юго-востоке от Ламаррии. Там, как и в других странах, за колдовство полагается смертная казнь. Но попробуй поймать того, кто не хочет быть пойманным!

Позже рассказываю Лохану все, что узнала.

– Значит, там действует целый Орден, – он качает головой. – Что ж, я это подозревал. У парочки черных магов недостаточно ресурсов, чтобы провернуть такое. Но мне до сих пор непонятны их мотивы. Почему именно ты?

– Все это время я хотела вернуться домой, – признаюсь, – а теперь не уверена, что так будет правильно. Если моим близким рядом со мной угроржает опасность, то лучше я здесь останусь.

– Не переживай, девочка, ты ведь теперь не одна. Доверься своему мужу, он знает, что делает.

Хочу сказать, что он мне не муж, но вовремя прикусываю язык и говорю совсем другое:

– Анабель сказала, что ее соглядатаи вернулись в Алланайрис.

– Хм… – маг хмурит брови. – Зашевелились, значит, гхарровые отродья. Почувствовали, что пятки горят. Но это нам только на руку.

–  Вы о чем? – напрягаюсь.

– Чтобы вернуть этих двоих, Ордену пришлось провести ритуал перемещения. Помнишь? А все ведьмовские ритуалы строятся на крови. Кровь самый сильный источник магии. Конечно, – он задумчиво погладил бороду, – они не дураки, наверняка поставили отсекающий купол и все следы подчистили…

– А в крепость они могут пробраться?

– В Дардаас? Нет, сюда они сунуться не посмеют – слишком опасно, но будут ждать тебя в Лемминкейре, тут Анабель права!

***

Измучившись от сомнений и переживаний, проваливаюсь в нервный сон. Посреди ночи вскакиваю как от толчка. Сажусь на кровати с гулко бьющимся сердцем. По спине течет холодный пот, в горле пересохло, а в окне маячит какая-то тень.

Слышу тихий царапающий звук, а потом из-за толстого стекла доносится тихий мявк.

– Шир… – вскакиваю с кровати. – Ширайю? Это ты!

Не знаю и знать не хочу, где он прятался целый день, но сейчас он здесь, и я с радостью приоткрываю окно.

Мантикорыш слишком большой, чтобы пролезть в щель между рамами, но он меня удивляет. Его очертания внезапно размываются, теряют плотность, и Шир сгустком тьмы просачивается в комнату. Он переваливается через подоконник и грациозно приземляется на все четыре лапы. Причем так аккуратно, что даже занавески за его спиной не колыхнулись.

– Да ты кладезь сюрпризов, – шепчу, обнимая фамильяра, который вновь обрел плоть. – Молодец, что пришел ко мне!

Он тоже раз меня видеть. Я чувствую это, стоит лишь прикоснуться к нему. Но помимо радости от встречи, меня волнует один вопрос:

– Вот скажи мне, хороший мой, а чем ты питаешься?

Спрашиваю, а сама про себя молюсь. Только бы не выяснилось сейчас, что этот котеночек лакомится человечиной!

Мы встречаемся взглядами, и перед моим внутренним взором предстает видение растерзанной лани. Зрелище не для слабонервных, но оно приносит мне облегчение.

– А ты не боишься охотиться рядом с крепостью?

И снова картинка: горная гряда с высоты птичьего полета. Склоны покрыты густыми лесами, на вершинах серебрится снег. Кажется, подобный пейзаж мы с Дарионом пролетали по дороге в Дардаас. Это несколько часов лёта отсюда.

– Вот, значит, где ты прячешься все это время… Ну и правильно, – треплю его за плюшевым ухом, – ни один дарг не догадается искать тебя у себя в тылу.

Так, картинка за картинкой, я выясняю, что Шир покидает крепость перед рассветом. Невидимкой проскальзывает мимо сторожевых анкров и до заката прячется в лесу. Там он нашел брошенную медведем берлогу, которая показалась ему вполне комфортабельной. Да и дичи хватает. Правда, приходится вести себя осторожно, ведь в этом же лесу и анкры охотятся.

– Все это очень хорошо, – подытоживаю наш немой диалог, – но объясни мне, как ты попал в Лемминкейр? Ты же оттуда шел за мной, от самого замка!