Не единственная

— А мне кажется, не совсем счастлива, — как будто не заметив последнюю фразу, ответил Майр и сделал полшага в ее сторону. Задумчиво посмотрел вбок, словно собирался рассуждать. — Я видел вас вместе… Он, несомненно, любит тебя. Но тебе чего-то не хватает. Может быть, он слишком занят государственными делами, может быть, слишком много думает о недостижимом для тебя… Знаешь, я видел много таких женщин, — усмехнулся он, а Аньис вспомнились слова Рональда о лорде Бэйри, и одновременно охватило возмущение. По какому праву Майр лезет в ее личную жизнь? В их с Рональдом жизнь? Что он вообще может понимать!

— Мне кажется, ты опять забываешься, Майр! — сказала она и сделала шаг назад, чтобы отдалиться от него. «Если подойдет слишком близко, ударю магией», — подумала она. Но все же его слова что-то цепляли в душе, вместе с возмущением родилась досада.

— Я всегда забываюсь, ты же знаешь, — с усмешкой ответил Майр. — Тебе это даже нравится… У этих женщин, — продолжил он, — есть все. Но чего-то неуловимо не хватает. И эта неуловимая деталь делает их несчастными… Ты одна из них, Аньис, — проникновенно закончил он и снова шагнул к ней. Аньис отошла еще на полшага назад.

— Я полностью счастлива с Рональдом, — твердо сказала она. — Тебе не стоит беспокоиться…

Казалось, Майр не замечал ее слов. Лишь сделал еще шаг, заставляя ее шагнуть дальше. Рука Аньис приготовилась пустить самый легкий и безобидный из известных ей магических шаров. Все же до последнего времени Майр был ей другом… А в голове встала картина, как она шла к Эдору, и он был вынужден применить магию, чтобы остановить ее… А может быть, сейчас нужно позвать Рональда? Может быть, она уже потеряла контроль над ситуацией?

Глаза Майра стали маслеными от вожделения. А в лице появилось нечто еще более хищное, чем обычно.

— Я считаю, ты заслуживаешь лучшего, — сказал он, — союза с мужчиной, который дышит тобой, мечтает о тебе… Как я — с того момента, как тебя увидел…

В мгновение ока он оказался рядом с ней и, прежде чем Аньис успела применить магию, обвил рукой за талию. Порывисто притянул к себе и поцеловал. Языком раздвинул ее губы, проник глубоко, почти грубо… С какой-то нечеловеческой страстью. Аньис уперлась ему в грудь руками, пытаясь оттолкнуть, но тело предательски прильнуло к нему еще ближе, а его руки стиснули ее сильнее.

Рональд был прекрасным любовником, и Аньис знала несравненное чувственное счастье. С ним она стала раскрепощенной женщиной, осознающей свои желания. Но в поцелуе Майра, пусть грубоватом, пусть не столь искусном и чувственном (хоть он тоже, несомненно, знал в этом толк) было нечто, заставляющее отдаться такому ошеломительному желанию. Как будто они были последними людьми в мире, мужчина и женщина… Тело и часть души отдавались и желали этого больше и больше.

Но большую часть души скрутило от отвращения. Это было неправильно, не так. В этом не было… чего-то, что сопровождало их жизнь с Рональдом.

Все, что между ними происходило, было правильно. У них была любовь и глубина. И какая-то чистота, что ли… А поцелуй Майра… хорош, но в нем не было главного. А еще противнее оказалась собственная реакция на него. На его наглый, по сути насильственный поцелуй.

Остатком воли, прежде чем полностью отдаться его разбушевавшимся языку и губам, Аньис пропустила магию через руки, и искрящийся ток ударил в Майра. Одновременно ее освободившаяся сила заставила его разжать руки и отнесла в сторону. И он замер, ловя ртом воздух.

— Больно, — с досадой сказал и провел рукой по лбу. — Не знал, что ты маг. Ни ты, ни Кассора никогда не говорили… Впрочем, так даже интересней…

— Ты сошел с ума! — сказала ему Аньис, давя в себе возмущение. — Больше не подходи ко мне! Иначе придется иметь дело уже с Рональдом!

— Я не боюсь твоего мужа! — парировал Майр. — И я не отступлю так просто, Аньис… Подумай… Я желаю лишь тебя, с тех пор как увидел. Даже если мне нужно сделать еще несколько кругов, я не отступлю. Подумай, Аньис… Я дам то, чего тебе не хватает! Я люблю тебя…

— Ты понятия не имеешь о любви, если позволяешь себе такое! — сказала Аньис, унимая громко бьющееся сердце. Взлетела на коня и направилась к выезду из рощи под внимательным взглядом Майра. В нем была усмешка и растерянность одновременно. А под ногами у него лежал смятый, растоптанный фиолетовый цветок.

— Мы едем домой, — бросила она охране, ждавшей у выезда. И помчалась по самым пустынным улицами. Растрепанные чувства на пределе бились в ней, разрозненные мысли вспыхивали, как молнии. Но эти ясные и яркие молнии рождали понимание. Все становилось на свои места.

Вот, значит, как бывает… Она подпустила Майра слишком близко, наслаждалась его игрой, позволила ему сужать круги и настигнуть ее, как охотник добычу. Ей было приятно, она получала то назойливое страстное внимание, которого ей не хватало с Рональдом. Поставила под сомнение свою честь и честь Рональда.