Не единственная

Они пересекли полосу облаков и оказались в лучах сияющего солнца. Аньис применила оберегающую магию, чтобы ветер не заморозил и не унес ее. И теперь, не чувствуя холода, она ощутила восторг полета. Бело-синие облака под ними блестели на солнце, а сверху и дальше по бокам все было изумительно голубым. Хотелось расставить руки в стороны, запрокинуть голову и петь. «Надо же, — подумалось ей, — а ведь я лечу умирать…» Впрочем, последние часы жизни особенно ценны. Она поерзала, чтобы сесть устойчивее, сжала коленями шею дракона, откинулась немного назад и действительно отпустила руки… И дальше неслась в ярких лучах солнца, ловя мгновения, отпечатывая их в памяти, которая будет недолгой. Но будет.

— Я рад, что тебе понравилось! — услышала она мысленный голос Керрона.

* * *

Драконы летали очень быстро. Казалось, они только что поднялись в воздух, как уже начали снижаться. Вновь пересекли густую полосу облаков, и внизу открылся океан, несущий волны к высоким скалистым горам.

Они спустились ниже, и Аньис поняла, что это не совсем скалы… Остроконечные горы были испещрены многочисленными гротами, а по бокам вились спиральные лестницы — от одного грота к другому. И каждая из гор была украшена несколькими башенками с блестящими на солнце шпилями.

На склонах гор, сложив крылья, сидели драконы — черные, темно-синие, бурые… И еще много их кружилось над горами. Аньис замерла от их хищной, стремительной красоты. Они закладывали стремительные круги, облетая ту или иную вершину, пикировали вниз и вдруг снова взлетали от самой земли. Три дракона парили над морем, время от времени опускаясь к поверхности и поднимаясь с большими рыбинами в пасти.

Керрон приземлился возле самой высокой горы. Она вплотную примыкала к морю. Он снова принял человеческую ипостась и повел Аньс по длинным витым лестницами и коридорам наверх внутри горы. Магические светильники в форме факелов стояли по бокам, а стены и потолки были украшены тонкими барельефами с изображениями архоа в полете, в битвах с адскими тварями и лишь изредка — в человеческой ипостаси. В полутьме коридоров и сполохах, выхватывающих то морду, то крыло дракона, изображенных на стенах, таилась мрачноватая, но изысканная красота.

— Нам сюда, — доброжелательно сказал Керрон и остановился у большой громоздкой двери. Сердце Аньис ушло в пятки. Вот сейчас ей предстоит умереть. И что еще страшнее — перед смертью видеть и ощущать Эдора, воспоминания о котором внушали ей дикий ужас.

Нет. Она не ударит в грязь лицом. Она с достоинством отдаст свою жертву и встретит смерть. Он не согнет ее. Липкий ужас разливался по жилам, но в груди и солнечном сплетении жесткой пластиной стояла решимость. «Интересно, он сразу спалит меня? Или сможет сдержаться и будет мучить унижающими речами»… А когда-то она так ему доверяла!

Керрон открыл дверь, и Аньис сделала шаг внутрь. В центре огромного грота с выходом на море стоял Эдор. И Аньис замерла, не в силах сдвинуться с места и пройти дальше. Ну, вот и все, подумалось ей. Зато Рональд будет жить.

Он резко обернулся. Такой же красивый, такой же резкий, в глазах все тот же огонь… Страшные песочные часы и янтарное море пламени вокруг них. Он пристально посмотрел на нее, казалось, сейчас сдернется с места и бросится к ней. Он даже сделал шаг, но словно невидимая стена остановила его. Эдор передернул плечами и резко, но спокойно сказал:

— Благодарю, Керрон, ты свободен. Аньис, добро пожаловать в мой мир! Надеюсь, тебе понравился полет! — и наравне с пламенем в его глазах мелькнуло веселье.

«Я справлюсь, — подумала Аньис. — Я не дам ему увидеть мою слабость». Ноги были тяжелыми, словно налитые свинцом, память тела — память о пламени, о боли, о невыразимой муке сгорающего — мешала двигаться. Но Аньис заставила себя, подошла и остановилась в десяти шагах от него. Бросила взгляд на его руку. Кольцо драконов у него. Значит, он снял его с Рональда и как-то с его помощью послал Ингорио ложное послание… Мерзкий ящер!

— Где мой муж? — с трудом выговаривая слова, но стараясь, чтобы голос звучал жестко, уверенно и спокойно, сказала она.

— Я поклялся сохранить ему жизнь, а не вернуть его тебе… — усмехнулся Эдор. В янтарном море его глаз блеснула молния, и он сложил руки на груди.

И тут что-то лопнуло внутри Аньис. Застарелый страх рассеялся, уступая место гневу. Ярости человека, которому нечего терять.

— Где мой муж?! Я хочу увидеть его, прежде чем ты сожжешь меня?! — закричала она и сделала еще два шага в его сторону. — Отвечай, поганая ящерица!? Куда ты его дел!? Отвечай!

Эдор крепче сложил руки на груди, словно хотел отгородиться от ее гнева. А молнии в глазах сменились болью. Потом — злостью.

— Его здесь нет. Я отправил его в ад, — зло ответил он.

— Ты отправил моего мужа в ад?! Да как ты… — пол закачался под ногами.

— Но я не обманул тебя. Он будет жить. Ад подписал мне договор кровью, что не убьет его. Я поймал их, как ты поймала меня, — казалось, Эдор оправдывался, хоть и говорил жестко и уверенно.