Не герои

К нашему удивлению, он не стал ни ловить такси, ни вообще пользоваться каким-либо транспортом, а тупо шёл по Волчьей улице вверх. Стас, выругавшись, высадил Полину, а потом вернул транспорт Гарри и присоединился к нам. Всё-таки троица долбоёбов выглядит не так подозрительно, как очень медленно едущая машина. Особенно на Земле Горя.

В общем, шёл он по Волчьей, а потом свернул на Горную. Это особенная улица в этом районе. В основном Горный район — это огромные «стены» многоэтажек. Серые, унылые и грязные. А эта улица— сплошные одноэтажные домики, остаток некогда существовавшей здесь деревни Горная. То ещё место, скажу вам. Никанор в своё время здесь пошалил, да и его магическая родня отметилась. В общем, проклятое место. Ну, моего учителя вы знаете, да и Архимаг, как вы поняли, фрукт ещё тот. Проклясть землю им запросто. И район этот унаследовал проклятье от деревни, как мне кажется. Ну, другого разумного объяснения регулярно творящейся здесь херне у меня нет.

На этой улице он скрылся во дворе самого обычного домика. Ничем не примечательного, типично «деревенского».

Я вот вам скажу, нет ни у кого из нас опыта ни слежки, ни оперативно-розыскной деятельности. Так что мы установили, где наш пациент обитает, а что дальше? Только вломиться и убить, но пока нельзя.

В общем, тёрлись мы у того дома, пока Стас не сбегал за биноклем. Уж из дома он его достал или спёр где, я не знаю, но прибор этот нам очень в тему пришёлся. Засели мы в укрытии и начали разглядывать дом по очереди. Сначала Стас смотрел. Выявил точки, откуда лучше заходить, да и в целом зачистку осуществлять. Потом взял бинокль я, и тут мне повезло. На крыльцо вышел Ишмуратов с каким-то мужиком. Тот был мрачен и что-то резко выговаривал некроманту. Я убрал бинокль, протёр глаза и снова посмотрел. Потом передал бинокль Полине. Та как только взглянула на парочку, так, вскрикнув, выронила прибор из рук.

Её можно было понять. Самолично убиенного папочку увидеть живым и во плоти. Это для юных девиц достаточное нервное потрясение.

— Когда я к тебе зашёл, — попытался вывести её из оцепенения я. — То предложил зайти на могилу папашки, посмотреть, всё ли там в порядке, помнишь?

— Пойдём сейчас, — каким-то непривычно взрослым голосом сказала Полина.

— Стас, как насчёт Мраморного кладбища?

— Пошли, — вздохнул он.

Вообще, Мраморное кладбище — это вам не Высокое кладбище Горного района. Тут хоронят очень непростых людей, таких, как Андрей Рейнгард. Или как те тридцать уродов, что я положил в ночь Жатвы. Даже тело Марселлинн покоилось на Северо-Западном, хотя её родители были и есть люди с положением в обществе. Так что попасть туда было сложно, особенно после захода солнца, кому угодно, но только не некроманту. Я заранее, по совету учителя, озаботился знакомством со всеми кладбищенскими мортусами Великоуральска. Ну, или почти со всеми. И не просто так познакомился, чай попил, печенье покурил. Кого-то купил, а кого-то запугал, а потом всё равно купил. Так что на Мраморное нас пустили, всех троих, плюс двух тушек с лопатами. Где я свежие трупы взял? Я вас умоляю, не задавайте глупых вопросов.

— Вообще бы надо завести дома холодильник для таких вот тушек, — философствовал я, сидя на могильной плите, пока мертвяки раскапывали могилу Рейнгарда. — Но Марселлинн против. А что такого? Вот ведь, блин, у человека комплексы, даже несмотря на то, что сама провалялась в могиле пять лет. Не понимаю я этого. У нас ещё треть подвала свободна и пустует.

— Я, пожалуй, Марселлинн поддержу, — закурил Стас.

— И я! — влезла Полина. Кстати, тоже закурила. Надо бы любимой намекнуть, чтобы взялась за воспитание малолетки. Хотела детей? Ну, так получи и распишись. А то вот закурила. Мужиков скоро в дом водить начнёт. Хотя то, что я Полине хочу предложить… А, не будем об этом!

Мертвяки вообще были свежие. А значит, шустрые. И походу, были спортсменами при жизни. В общем, могилу Рейнгарда они раскопали быстро. Я спрыгнул вниз и откинул крышку гроба.

— Мне тоже посмотреть? — Спросила сверху негодная дочь.

— Не надо, — ответил я. Ибо всё было понятно. В гробу лежал какой-то труп с перерезанным горлом. Валяется здесь месяц. Я втянул ноздрями воздух.

— Такие дела, солнце. Твой папаша стал миньоном. И приблизительно месяц назад. Не раньше и не позже.

— Как Марселлинн? — уточнила девушка.

Я вылез из могилы, махнул мертвякам, чтобы закапывали.

— Именно. Понимаешь, что это значит?

— Что моего папашу теперь хрен убьёшь…

— Умница. И надо валить Ишмуратова, чтобы Рейнгард окочурился. И второе, что ты упустила.

Полина похлопала глазками.

— Твой папа навёл на тебя Бенедикта Сулеймановича. Андрей Рейнгард очень зол и хочет видеть «любимую» дочку… ну как минимум с перерезанным горлом. Принесённую в жертву ради оживления маньяка, который её не дорезал. Это будет его плата за службу некроманту.

— Не самый худший вариант, — заметил Стас, с лёгкостью уклоняясь от пинка Полины. — Мог бы зомби из дочурки сделать.

— Или и то, и то. Как ты помнишь Стас, откопали мы её в морге, подготовленной к зомбированию.