Не ищи меня

Пока я была в душе, мама положила на кровать чистые трусы и повесила на ручку шкафа желтый лифчик. Это было мило с ее стороны, но она была на три размера крупнее. Лифчик не подошел совсем, но в трусах можно было перекантоваться один день. Придется купить себе самое основное, чтобы как-то продержаться. Обратно к супермаркетам и благотворительным магазинам, подумала я, натягивая джинсы. Почему-то эта мысль меня успокоила.

Когда я спустилась, мама уже ушла на утреннюю смену, оставив на столе четыре фунта монетами и записку, в которой велела купить курицу, с постскриптумом: «в «Асде» хорошие труселя».

Ближайший торговый центр, построенное в 60-х обшарпанное здание, в котором я не была уже несколько лет, находился в пяти минутах езды на автобусе, но я решила пройтись, чтобы сэкономить. В «Асде» был отдел с одеждой, где я нашла себе лифчик за пятерку. Еще я взяла комплект из трех трусов, комплект из четырех пар носков, комплект из двух простых футболок, длинную кофточку с длинным рукавом по сниженной на 50 центов цене и джеггинсы – все вместе примерно на 50 фунтов, что по меркам мира, из которого я только что вернулась, было неслыханно дешево. Вытащив упаковку куриных грудок из холодильной камеры, я встала в очередь к кассам.

– Простите, платеж не проходит, – сказала кассирша.

– Вот черт! – выругалась я. Кредитка была на мое имя, но счет был открыт на Ника. Наверное, он закрыл его.

– Попробуете другую?

– Э-э-э, да, простите, минутку.

Я выкопала из кошелька дебетовую карточку Ника, но и она не сработала. Очередь позади меня становилась все длиннее, и я почувствовала, что заливаюсь краской.

– Вот, попробуйте эту, – я протянула кассирше другую дебетовую карточку. Эта была моя собственная, еще с прежних времен, и с ней все было в порядке.

Сложив покупки в пакет, я в смущении ретировалась. Пока я проходила мимо сонных утренних покупателей, меня охватывало все большее негодование. Итак, ему недостаточно было похитить мою дочь и выкинуть меня из дома, теперь он решил лишить меня средств к существованию. На моем собственном счету оставалось всего несколько сотен фунтов, остатки моей зарплаты в кофейне. И что мне делать, когда они закончатся? Наверное, вернуться в кофейню. Но как же мне платить за ясли с минимальной почасовой зарплаты?

Я забежала в магазин связи и купила себе новую зарядку. Еще одна трата, без которой я могла бы обойтись, но мне необходим был работающий телефон, ведь только так Ник мог со мной связаться. Не будет же он молчать вечно. Эмили начнет спрашивать обо мне, захочет устроить видеозвонок, как мы делали, когда уезжал он. Было бы слишком жестоко не позволить ей хотя бы услышать мой голос.

До дома я доехала на автобусе и первым же делом поставила телефон на зарядку. Но оказалось, что Ник не звонил, не писал, не присылал сообщений по электронной почте. Ни в этот день, ни в следующий. Мама все твердила, чтобы я сходила в Бюро гражданских консультаций, – она не сомневалась, что там мне помогут, – но я чувствовала себя побежденной еще до начала битвы. Дело было не в том, кто прав, а кто виноват, кто говорит правду, а кто лжет. Этическая составляющая не имела значения. Ник был в тысячу раз богаче, чем я, к тому же умен. Вся эта ситуация была тщательно спланирована. Он выяснит, какие у меня права на Эмили, и переиграет их; он использует все свои деньги, всю свою власть, все свое хитроумие, чтобы не дать мне ее вернуть. Поэтому он и сказал сестре, что я психически неуравновешенна и, опасаясь за безопасность Эмили, он «уходит в подполье». Кто знает, как скоро у меня на пороге появится полиция с обвинением в домашнем насилии? Я понимала, что затеял мой муж, но, несмотря на все свое негодование, ничего не могла ему противопоставить.

Следующие пять дней я ничего не ела, не мылась и почти все время лежала в постели, окутанная туманом уныния. Постоянно думала об Эмили, рисовала себе, где она, что делает, беспокоилась, правильно ли Ник за ней ухаживает. К счастью, у меня на телефоне было полно ее фотографий. Удалив те, где присутствовал Ник, я снова и снова их перелистывала, вспоминала моменты, когда их сделала, целовала ее пухленькие щечки, пока экран не стал липким.

Мама, как могла, пыталась меня поддержать.

– Я тут подумала, – сказала она, садясь на край кровати. – Тебе нужен приличный адвокат. Который был бы так же хорош в своем деле, как и адвокат Ника.

– Мне это не по карману, – ответила я, отворачиваясь к стене. – Понадобятся тысячи фунтов.

Мама положила руку мне на плечо.

– У меня есть сбережения. Я хочу, чтобы ты их использовала.

Я обернулась.

– Но ты откладывала их на пенсию. Я не могу их взять.

– Только чтобы ездить отдыхать. Я и так проживу. К тому же я лучше проведу время, нянча свою внучку.

– Я очень благодарна, мам, но я не могу…

Она отмахнулась от моих возражений.

– Мы не дадим Нику выиграть только потому, что он богач. Мы должны сражаться с ним на равных условиях.

– Я не хочу тратить твои деньги…