Не искажая Слова Божия…

3) Если реалия — заменитель была неизвестна на Ближнем Востоке, не было ли у нее в те времена какого — либо аналога в остальном мире? Другими словами, не подразумевает ли эта реалия такого уровня развития техники, какой был тогда невозможен нигде в мире? Понятно, что такие "технологические анахронизмы" (к которым из наших примеров относятся "керосин" и "радио") являются не лучшим выбором.

Во — вторых, помимо глубины возникающего анахронизма, существуют и другие факторы, определяющие допустимость замены реалий. В изучении этих факторов могут оказаться полезными следующие вопросы:

1) Насколько проиграет перевод в доступности и динамизме, если употребить вместо предполагаемой замены описательный эквивалент? Если этот проигрыш невелик, от замены лучше всего отказаться. Однако, если не удается найти достаточно краткого, ясного и естественно звучащего в данном контексте описательного соответствия, лучше все же прибегнуть к замене реалии, пусть и ценой некоторой потери исторической достоверности. В приведенном примере перевода на язык чоль фразы из Мф 25:3 пояснение, что такое оливковое масло и для чего оно применялось в первые века нашей эры, было бы слишком громоздким. Поэтому в данном случае замена реалии все же предпочтительнее. С другой стороны, такой описательный эквивалент, как "фрукты, называемые смоквами" звучит вполне приемлемо.

2) Насколько изолированными от внешнего мира являются носители целевого языка? Чем более замкнута группа людей, для которых предназначается перевод, тем больше в нем потребуется замен реалий. Лишь по этой причине переводчику пришлось прибегнуть к замене "заплат" на "шкурки опоссума" С другой стороны, нужно учитывать, что в наши дни даже самые закрытые племена и народы приобретают все больше связей с остальным миром.

Следует также обращать внимание и на особую разновидность анахронизмов — подразумеваемые. Так, на один из языков отоми слово "вино" (в Мф 9:17) было переведено как "напиток, похожий на пульке" ("пульке" — сок столетника с небольшим содержанием алкоголя). По сути, мы имеем здесь не замену реалии, а всего лишь родовое понятие с описательным сравнением. Тем не менее, такой перевод подразумевает, что и Иисус, и Матфей знали, что такое "пульке", хотя и говорили о другом напитке, вспомнив о "пульке" только для пояснения. По этой причине в данном случае предпочтительнее было ввести заимствованное слово "вино"

Другой пример анахронизма — перевод названия болезни "проказа", который звучал так: "болезнь, напоминающая пинто" С одной стороны, такой вариант достаточно точно передает смысл оригинала, так как "пинто" тоже является кожной болезнью, влекущей за собой частичное исключение заболевшего из общества. Тем не менее, подразумеваемое при таком переводе знание авторами оригинала названия туземной болезни является анахронизмом, которого следовало бы избежать.

Замещение реалий и лексическая согласованность

Большое число культурных реалий упоминаются как в историческом, так и в дидактическом контексте, и их параллелизм зачастую играет важную роль. Например, в Мк 8:14–21 тот исторический факт, что ученики взяли с собой только один хлеб, служит поводом для поучения о "закваске фарисейской", в котором Иисус в свою очередь ссылается на чудеса преломления хлебов. Должен ли переводчик сохранять лексическую согласованность различных отрывков, что зачастую достигается лишь ценой потери плавности и естественности в каждом из них?