Не к ночи рассказанное…

– Этак не я за них договоры заключала! Кстати у меня все контракты на руках… Слушай Элла иди, лечись и не мешай мне!

– Звучит – как вали отсюда, свободна!

– Я не хотела грубить.

– А душами покончившими жизнь самоубийством ты тоже занимаешься?

– И ими особенно!

– А не много ли Сатана хапает себе в Легион против Светлых сил? – ополчилась я.

– А это не мое дело, – пожала плечами она. – Да я и не задумывалась об этом. А тебе чего переживать у тебя растет Геракл и любой Легион зла ему не помеха.

– Слушай… В предыдущий день девушка здесь с третьего этажа выпрыгнула. Мне нужна ее душа! И тогда когда мой сын возглавит Светлые силы, я замолвлю за тебя словечко.

Пообещала я, добавив грозно:

– Вы ведь знаете, что это будет переворот, в котором мой сын воздвигнет свою цепь.

– Эх, суровая Элла, – усмехнулась она. – Манипулируешь сыном? Не знаю… Не знаю, смогу ли тебе помочь. Сидит ли твоя подруга в зале ожидания или уже в Аду.

– Она же не подписывала никаких контрактов…

– Ну да не успела, так как стремительно летела вниз, – покачала головой она и исчезла.

– Ушла такая по-английски! – разъярилась я, совсем не заметив, что время пошло своим чередом.

Вскочив из-за стола, ко мне ринулась медсестра:

– Что-то случилось? Это отделение хирургии.

– Да вы что? Я, кажется, заблудилась, – через кашель наигранно удивилась я.

Я резко затормозила у ординаторской и постучала в дверь:

– Мне сюда спасибо, что проводили.

Но медсестра усомнилась в моем решении и даже попыталась силой отвести в палату. Пока из ординаторской не выглянул Кирилл:

– Машенька она действительно ко мне.

И схватив меня под руку, вволок в кабинет, закрыв за нами дверь.

– Кирилл…

– Какие здесь все халтурщики, – рассердился он, перебил меня, подошел к столу и стал сортировать бумаги. – За место бронхилитиков подсовывают один раз натрия хлорид! Вот поэтому у тебя болезнь и затянулась.

– А я думала хворь сильная, которую я забрала у невинного, – я пальцем подперла подбородок. – Хотя тебе виднее. Ты у нас врач… Главврач. А не просто стоматолог. Как ты все успеваешь?

– У стоматологов не полный рабочий день из-за большой нагрузки на позвоночник, – изложил Кирилл. – Я до обеда-то редко задерживаюсь, а после незамедлительно сюда. Да ведь все это ненадолго. Едва тебя выпишут, и мы разберемся со смертями, сюда вернется прежний главврач и все о нас забудут.

– Да тут и выяснять нечего, – я присела за стол напротив него. – Это посредник Сатаны. Ты же в курсе, что против них мы ничего не можем предпринять.

– Но зато можем предпринято против твоей болезни. Давай ложись!

– Куда?

– На кушетку.

– Зачем?

– Ты много задаешь вопросов, – не терпеливо закатил глаза он. – Будем лечить твои легкие.

Я встала со стула и исполнила его просьбу.

– И чего? – еще оставалось его неудовлетворение. – Сорочку поднимай!

– Что? – мои глаза расширились от возмущения, когда я не решительно задирала сорочку.

– Так надо! – настаивал он. – Через одежду не получится.

Он свою ближнюю ко мне ногу, согнув в колене, определил у меня между ног и, оказавшись надо мной чуть нагнулся, положив ладошку на грудь.

– Нее, так тоже не пойдет, – нахмурил брови он и самовольно расстегнул впереди застежку на бюстгальтере.

– Эй! – возмутилась я.

Я в жизни никого не стеснялась, словно стриптизер на шесте. Только к Кириллу это не относится, хотя проскакивала некая мысль о том, когда мне станет комфортно с напарником, ему придется приготовиться к какой-нибудь безумной херне с моей стороны. И меня пугала эта мысль и заставляла щеки краснеть еще больше чем само чувство стыда, оттого что сейчас я практически обнаженная лежу под ним.

– Тихо, – безмятежно и в тоже время неукоснительно попросил он, пристально посмотрев в мои глаза. – Ты излечиться хочешь?

Вцепившись пальцами в подол сорочки, задранный до шеи, я повернула голову к стене и закрыла глаза, ощущая кайфовый жар у себя на грудной клетке от его огромной ладони, большой палец которой разместился у меня в ложбинке меж грудей.

Общеизвестно, что мужчины жадны на чувства, но именно руки могут передать всю палитру чувств, которые человек сильного пола испытывает к возлюбленной. Но если бы страсть была, я все равно хотела ее замечать, установив в себе блокиратор. Я ощущала его взгляд, он меня прожигал, испепелял… И вместе с неловкостью ощущала себя под неимоверной защитой рядом с новым напарником.

Как ни странно остаток ночи я проспала как младенец, а пароксизмы в результате лающего обдирающего горло кашля меня не беспокоили. И даже на утро когда я стояла у больничного окна, всматриваясь в серую пасмурность вешнего пейзажа за окном.