Не ходи к гадалке, Лиззи!

Со следующего наброска на них смотрела Роуз. За несколько часов, пока кузине гадальца пытались помочь, Лиззи хорошо ее запомнила. На одном из набросков Роуз смеялась, на другом, напротив, смотрела исподлобья, кутаясь в цветастую шаль.

Адам тоже узнал, а может, догадался по нахмуренным бровям бывшей коллеги.

– Да ладно, ты же не думаешь, что мэр причастен к тому случаю?! Он просто заинтересовался симпатичной девушкой, что еще не делает его преступником! – закатил глаза журналист.

В этот момент с улицы раздался истошный крик. Лиззи повернулась к окну и увидела, как подходящий к дому мальчишка выронил на землю какую-то коробку и бросился бежать. А следом за ним, но в другую сторону от крыльца, кинулся крупный мужчина, со спины особо не разглядеть.

– Что там случилось? – Адам вытянул шею.

Дверь открылась, и в мастерскую вернулся художник, споткнулся и едва не растянулся на пороге. Он странно держал руки, прижимая их к животу.

– Мистер Поул, не подскажите, этот портрет тоже мэр заказывал? – показала набросок Лиззи.

Даниэль не ответил. Его глаза закатились, и он завалился набок.

Из живота художника торчал нож.

– Черт! Черт! Что же делать? Что делать? – Адам носился кругами, поглядывая то на дверь, то на истекающего кровью мужчину.

В отличие от бывшего коллеги, Лиззи уже давно сидела рядом с мистером Поулом и пыталась… «спасти» – громкое слово, но хоть чем-то помочь. Нож вогнали по самую рукоять, и Лиззи зажимала рану, стараясь остановить кровотечение. Пальцы и платок быстро стали липкими от крови.

– Может, вытащить нож? – нависнув над ними, спросил Адам.

– Чтобы он точно умер? – Лиззи сдула мокрую прядь со лба. Кровь все никак не останавливалась, и девушка всерьез боялась, что Даниэль погибнет у нее на руках. – Где лекари? Позови хоть кого-нибудь.

– Могу позвать зевак, что толпятся снаружи! – рыкнул Адам.

Мальчишка, который принес пирог, видел сцену нападения и взбаламутил всю округу. Целителей уже позвали, соседи выползли из домов, но заходить к художнику боялись.

Даниэль захрипел, вызывая у Лиззи уже не страх, а острый приступ паники.

– Адам, ты мужчина или нет? – попыталась воззвать девушка к журналисту, но своя шкура тому была явно дороже.

– Ты сама говорила, что нет. Я до прибытия полиции никуда отсюда не уйду, – нервно предупредил он. – Не хочу, чтобы меня пырнули за компанию.

Когда подъехали лекари, уже знакомый целитель, увидев Лиззи, удивленно приподнял брови.

– Мисс, вы теперь помогаете всем нуждающимся? Не хотите у нас стажироваться?

Он отвел ее руки и сам ловко зажал рану. Прикрикнув на застывшую столбом помощницу, забормотал заживляющие заклинания.

Лиззи отошла к столу, чтобы не мешать, и незаметно сунула несколько похожих набросков в ридикюль. Для полиции оставшихся портретов в качестве улик будет достаточно, а улыбается на портрете девушка или грустит, не так важно. Но выйти на улицу, чтобы допросить мальчишку-разносчика, не вышло – задержала полиция. Без дозволения капитана выпускать кого-либо из дома запретили. Хорошо хоть позволили заглянуть в ванную комнату, иначе так и пришлось бы сидеть с окровавленными руками!

Габриэль появился спустя четверть часа. Лекари к тому времени закончили колдовать над мистером Поулом и готовили его к транспортировке. Художник потерял много крови, но, похоже, родился под счастливой звездой, целители давали хороший прогноз.

Ворвавшись в дом, брат в ужасе уставился на Лиззи. Она не сразу поняла, почему у него такой испуганный взгляд, и только посмотрев на свою юбку в крови, запоздало сообразила.

– Я не ранена.

– Просил ведь себя беречь!

Габриэль подлетел к ней, но Лиззи покачала головой.

– Это не моя кровь. Преступника спугнул доставщик, мальчишка. Вон тот, в полосатой рубашке, – пояснила она, кивнув на уличную толпу. – Ты бы поторопился перехватить, а то свидетель потеряется.

Зеваки медленно, но верно расходились. Может, постояли бы подольше, обсуждая происшествие, но дождь усилился и разогнал всех по домам. Да и художника забрали в лазарет, а не в морг – такая новость пропала!

К счастью, поймать преступника для Габриэля было важнее, чем прочитать сестре долгую лекцию о безопасности.

– Позже поговорим, – только и сказал, перекинувшись парой слов с целителем и дав разрешение на перевозку.

Сначала офицер допрашивал мальчишку-разносчика, потом жителей соседних домов. Адаму ждать надоело, и он спросил, как долго им еще куковать в доме. У него, между прочим, сенсация простаивает – нападение на известного художника посреди бела дня! И кто понесет ответственность, если другая газета выпустит новость раньше?

Когда надо, Адам умел быть убедительным. Молоденький сержант сбегал к начальству и вернулся с разрешением провести допрос самому. Пыжась от важности, что ему доверили допрос, он едва не замучил их уточнением деталей, пока не вмешался подъехавший Керн. Маг только и спросил, что они здесь делали и видели ли преступника, и отпустил, неодобрительно покосившись на Лиззи, мол, снова влезла в опасное дело. Можно подумать, она специально это сделала!