Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ

Через несколько минут квартира опустела. Народ, будто горох из грузовика, дружно высыпал на улицу. Среди них и супруг, прихватив верную гитару, без зазрения совести отправился развлекаться. Оконные стёкла мелко дребезжали от раскатов самодельных салютов, хлопушки звучали нескончаемой канонадой, пьяные вопли, развесёлые песни и ликование людей, словно одержимых и поддавшихся всеобщему состоянию эйфории, доносились сквозь открытую форточку. Через час Туська задышала ровнее и обессиленно заснула. Уложив родную кровиночку, бледную дочурку в кроватку, девушка примостилась рядышком в свою постель и незаметно задремала, в поверхностном тревожном сне прислушиваясь к хриплому дыханию ребёнка.

Разбудил Василису внезапный шум открывающейся входной двери, оглушающий грохот упавшего инструмента, женский пьяный хохот и вторящий ему заискивающий мужской смех.

– Проходи! Ну что, шампусика? Чур на брудершафт! – Михей казался самой галантностью с незнакомой ей дамой.

– Хи-хи… чего-то я уже… ик… А ладно, наливай!

Послышалось характерное бульканье, небольшая пауза и неприятное хихиканье. Следом Васька уловила какое-то странное пыхтение и приглушённую возню, разом оборвавшиеся при громком звуке посыпавшейся со стола посуды.

– Тсссс… жену разбудишь…

– А ты не один, что-ли?! – возмутилась девица.

«Опомнилась, дорогая…» – происходящее не укладывалось в голове Василисы.

– Сейчас… один момент… подожди! – успокоил гостью Михей.

Скрипнула дверь в маленькую комнату. Васька внутренне напряглась, усиленно делая вид, что крепко спит. Супруг прокрался на цыпочках и завалился рядом с ней на кровать, не снимая одежды, насквозь пропахшей вином, табачным дымом и женскими духами.

– Подвинься… пришёл твой супружеский долг! – пьяненько и противно так захохотал, больно ухватив девушку за плечо, разворачивая лицом к себе и пытаясь уложить на себя, одновременно задирая подол ночнушки.

«Ну не скотина ли он?» – от подобной наглости, у Василисы, знавшей, что в соседней комнате притаилась в ожидании развязки девица, перехватило дыхание. Тем не менее закатить скандал она не посмела.

– Отстань от меня! Не видишь, ребёнок только что заснул, не кричи – разбудишь! – шёпотом возмутилась, взглянув на беспокойно заворочавшуюся во сне Туську.

– Ну ты и… сучка! Мужу родному смеешь отказывать?! Ах так ну ладно, тогда чтоб не пикала, найдутся настоящие горячие женщины, готовые правильно ублажить мужика! – с этими словами нарочито разобиженный и вроде как ущемлённый в своих законных правах муженёк с готовностью вскочил и, по дороге зацепив детскую кроватку, поспешно выбежал из комнаты, с треском захлопнув за собой дверь.

К гадалке не ходи, чтобы понять – ситуация разыграна как по нотам и он осознанно спровоцировал ссору, желая оправдать себя будучи, с другой женщиной. Но ведь не под боком же у жены! Сверхнаглость, вседозволенность и распущенность подобный поступок иначе и не назовёшь. «Вот только зачем ему это понадобилось… непонятно… Раньше он не пытался отыскать себе алиби и особо скрывать свои многочисленные похождения от меня, но чтобы привести в дом другую и нагло заниматься сексом под боком у жены… такого безобразия до сей поры не наблюдалось…» – горестно размышляла, лёжа в темноте, Василиса, прислушиваясь к звукам за стенкой.

Из соседней комнаты послышался скрип раздвигаемого дивана… глухой шум от падения тел и ни с чем не сравнимый, специфический звук интимной близости, сопровождаемый вожделенными охами да ахами. Это было слишком… перебор… Васька тихохонько встала, оделась, завернула в толстое одеяло сонного ребёнка и, когда шум за стенкой затих, выждала несколько минут и крадучись прошмыгнула мимо лежащей в тесно переплетённых объятиях парочки. Накинув куртку и сунув босые ноги в сапожки, практически беззвучно выскочила из квартиры.

Быстрым шагом, прижимая к себе спящую Туську, девушка торопилась на другой конец посёлка к любимой тётушке, стараясь не привлекать к себе внимания и обходя кругами загулявшие пьяные компании. Народ заметно поредел, выплеснув бушевавшую энергию вместе с залпом хлопушек и салютов в морозный воздух, отправился по гостям – подъедать всё те же салаты, но уже с чужого стола. Под ногами хрустели пустые пачки из-под сигарет, пластиковые стаканчики, использованные картонные цилиндрики из-под хлопушек, сгоревшие бенгальские огни… Серпантин и конфетти покрывали примятый множеством ног, уставший от ночной вакханалии потревоженный снег…

Эту ночь они с Тусечкой переночевали у Таисии, которая, впустив расстроенную племянницу, не задала ни единого вопроса, догадываясь о непростых семейных отношениях в жизни племянницы…