Не люди

— Всё дело в девке, Миреке. Те, кто хорошо её знал, считали тронутой. Но таких людей было немного — её родители, я, Варл и Викле. Остальные просто думали, что она туповата. Это, впрочем, тоже чистая правда. Она слышала голоса. Урмеру говорил ей, будто это голоса умерших Древних. Но мы в это не верили. Она — да, но Варл сразу понял, что что-то здесь не так. Я точно не помню бред, который она нам несла, но хорошо помню о некоем Новом Бергатте и о том, что туман, окружающий Полую Гору, стабилен. Варл проводил с ней куда больше времени, он много её слушал, и я уж точно не знаю, когда он решил, будто нет никакого Мёртвого Мира. Меня, по крайней мере, ему тогда убедить получилось. Не знаю, пытался ли он убедить в этом девку. Мне она никогда не нравилась: эта мелкая сучка трахалась с Варлом, но всё поглядывала на Викле. Хотелось ей на хутор, сильно хотелось. Она постоянно ходила к ублюдку в гости, приносила оттуда хлеб или ещё какие-то подарки. Сын на это внимания не обращал. Пока не застукал их с Викле неподалёку от хутора. Любил сын эту мелкую шлюшку или нет, но он точно собирался использовать её для того, чтобы переговорить с этими голосами у неё в голове. Хотел, чтобы она достучалась до тех людей. Поэтому убедил меня в том, что должен на ней жениться. Мол, так у него будет больше времени, чтобы как следует разобраться во всём. А уже я уговорил её родителей. — Старик слабо усмехнулся и слабо пошевелил покалеченной рукой. — Со мной тогда мало кто решался поспорить. Девка, когда узнала, что придётся остаться в городе, заартачилась. Мол, выйду за того, за кого хочу. Собиралась сбежать на хутор. В общем, мы с её отцом тогда подкараулили их с Викле. Сопляк получил от её отца за то, что обесчестил девку, а от меня просто за то, что жил на хуторе. Про Варла он если и знал, то предпочитал молчать. Хуторяне попробовали было позвать Друга, чтобы разобрался, но когда узнали, что будущего владельца хутора прихватили без штанов с девкой, которую родители обещали другому, заткнулись. Свадьба прошла гладко. Понимала, сучка, что пока лучше притихнуть. В первую же ночь Варл принялся её убеждать, чтобы она поговорила с голосами. Не знаю, вышло у них что-нибудь или нет. Думаю, ничего не вышло. Девка начала угрожать рассказать об этом Другу, мол, Варл пытается предать его. Сын на эти угрозы внимания не обращал. Но на четвёртую ночь взбесился и всыпал ей. — Сухорукий поднял культю на уровень глаз и посмотрел на неё так, будто с удовольствием отрезал бы насовсем. — А на следующий день, когда Варл ушёл на охоту, я застукал девку за тем, что она разговаривает сама с собой. Рассказывает всё кому-то. Отвечает на вопросы. — Старик вздохнул, слёзы заструились из его глаз сильнее, чем обычно. — В общем, она разговаривала с Другом. Когда я это понял… Я испугался за сына, я тогда не знал, сколько она успела рассказать. Те, кто гневили Урмеру, в те времена наказывались очень жестоко. А зашёл я, когда она уже заканчивала разговор… И я убил девку, а потом…

— Сделал так, чтобы все решили, что она повесилась, — закончил за замолчавшего старика Хасл.

— Да. Так я и сделал. Но синяки было не скрыть, все решили, что мы её избивали за нежелание жить с Варлом, и она, окончательно тронувшись, повесилась… В общем, Урмеру пообещал нас наказать. На Варла тогда смотреть было страшно. Я рассказал ему правду. Чтобы он знал, как она его обманывала. Единственное, о чём тогда не подумал, так это о том, что сын её действительно любил, и не разлюбил даже после всех измен и предательства. На следующий Йоль всё выставили так, будто мы замучили бедную девушку. Урмеру тогда сказал нам, что мы будем ждать своего последнего Йоля как худшего дня в своей жизни, но наказывать немедленно не стал — всё-таки нас с сыном продолжали уважать и бояться. После этого мы не разговаривали с Варлом два года. Я хорошо помню тот день, когда сын пришёл ко мне после этих двух лет. «Я нашёл другой выход, — сказал он тогда. — Мы объединимся с чужаками, ты не пойдёшь к Другу». Мне тогда оставалось два Йоля среди людей. Он нашёл могильщика, встретил где-то у Шранкта во время охоты. И договорился с ним, чтобы тот привёл других, на Йоль, чтобы убить Урмеру, и тогда они смогли бы грабить Бергатт без каких-либо проблем. — Все услышали, как фыркнул Велион, но не обратили внимания. — Могильщик не обманул. За день Йоля он привёл ещё четверых. Всемером мы хотели устроить на Друга засаду…

— Всемером? — переспросил Велион. — Кажется, я догадываюсь, кто был седьмым.