Не мяукайте с неизвестными

Надежда Николаевна миновала несколько кабинетов и наконец увидела дверь с табличкой «Главный бухгалтер Сверчок Антонина Никодимовна». На часах было двадцать пять минут двенадцатого, до условленного времени оставалось пять минут. Она глубоко вдохнула, придала лицу деловое выражение и толкнула дверь.

В просторной комнате за компьютером сидела женщина средних лет. Это была плотная, приземистая крашеная блондинка со следами постоянного недосыпания на лице.

– Вы ко мне? – спросила она.

– Разумеется. – Надежда подошла к столу и быстро и невнятно заговорила: – Я хотела уточнить насчет пациента Фунтикова. Насчет пациента Фунтикова, у которого мания преследования комнатными растениями. Можем мы с ним провести курс групповой терапии или не можем? Если у него мания преследования, ему очень нужен этот курс, так можем мы его провести или все-таки не можем? Поскольку у него мания преследования, ему было бы очень полезно провести…

– Вы все-таки не ко мне, – с заметным облегчением произнесла хозяйка кабинета. – Это бухгалтерия, а у вас вопрос по медицинской части. Вам, наверное, к Олегу Ивановичу.

– Нет, я все-таки к вам! – возразила Надежда. – Лечение пациента Фунтикова оплачивает его супруга, поэтому мне нужно у вас уточнить, можем мы провести с ним групповую терапию или нам для этого требуется дополнительное разрешение. Как раз Олег Иванович велел мне у вас уточнить. Он мне так и сказал: «Спросите Антонину Никодимовну». Ведь вы Антонина Никодимовна?

– Да, я Антонина Никодимовна, но я не понимаю…

Надежда скосила глаза на часы. Стрелка подошла к половине двенадцатого. И в эту самую секунду на столе главбуха зазвонил телефон.

Надежда облегченно вздохнула: Соня вовремя приступила к осуществлению своей части плана.

Антонина Никодимовна сняла трубку и строго проговорила:

– Бухгалтерия!

Из трубки донесся торопливый взволнованный голос. Слов Надежда разобрать не могла, но Соню, конечно, узнала.

– Да, – проговорила бухгалтер, выслушав вопрос, – у нас очень хорошие условия, но по этому поводу вам следует позвонить дежурному администратору. А насчет оплаты можно со мной. Точные расценки? С учетом НДС? Пожалуйста, я вам могу сообщить… Какие еще льготы? У нас частная клиника! У нас нет никаких льгот! На основании постановления ноль сорок два дробь четырнадцать? Что еще за постановление? Одну минуточку!..

С телефонной трубкой в руке она встала из-за стола и подошла к стеллажу, на котором стояли папки с документами. Достав со стеллажа одну из папок, она раскрыла ее и проговорила в трубку:

– Не знаю, нет здесь такого постановления! Да что вы такое говорите? Я главный бухгалтер с большим стажем! Какую проверку? Какую комиссию? При чем здесь прокуратура?

Лицо ее побагровело, и она снова принялась листать бумаги.

Надежда скользнула к ее столу и склонилась над компьютером. Покосившись на бухгалтершу, она навела курсор на документ под названием «Список пациентов». Через секунду на экране выстроился длинный перечень фамилий. Надежда нашла Северцеву, подвела к строке курсор и щелкнула кнопкой.

Перед ней появилась компьютерная страничка с личными данными Сониной матери.

Возраст. Диагноз. Дата поступления в клинику.

Надежда искала источник финансирования, она хотела узнать, кто оплачивает лечение Елены. Но как раз эта позиция была закрыта паролем. Надежда оглядела стол бухгалтерши.

Слева от компьютера стояла рамочка с фотографией очаровательного светло-рыжего кокер-спаниеля, который среди цветов гонялся за бабочкой. Подпись под снимком гласила:

«Гарик на даче».

По своему не слишком богатому опыту взаимодействия с компьютерами Надежда знала, что пароли постоянно забываются. Поэтому обычные пользователи выбирают в качестве пароля слова легко запоминающиеся, чаще всего имена любимых собак и кошек. Сама она всегда и всюду использовала пароль «Бейсик».

Надежда набрала на клавиатуре «Гарик» и нажала ввод.

Перед ней появилось сообщение: «Пароль принят».

Экран мигнул, и Надежда увидела следующую строку:

«Пребывание в клинике оплачено С. А. Танаевым».

Адрес щедрого господина Танаева не был указан, зато был номер его банковского счета. Надежда покосилась на Антонину Никодимовну и торопливо записала реквизиты таинственного Танаева, пусть пока и совершенно не представляла, что с ними делать. Она уже хотела вернуться на прежнюю страницу, как вдруг прочла в нижней части экрана:

«Пребывание оплачено по…»

Дата стояла завтрашняя.

Надежда замерла.

Что же это значит? Что Сонина мать находится в клинике последний день. Завтра ее переведут обратно в государственную больницу? Или…

– Что это вы здесь делаете? – прогремел у нее над ухом возмущенный голос бухгалтерши.

Надежда вернулась на прежнюю страницу и только после этого обернулась и проговорила:

– Вы были заняты, а мне очень срочно нужно было посмотреть, оплачена ли групповая терапия для пациента Фунтикова.

– Кто вам позволил копаться в моем компьютере? – негодовала Антонина.