Не могу сказать "прощай" (СИ)

- Почему, Марси? – спрашивает он. - Почему нет? Ведь ты спасешь его не для меня, а для себя. Я ни на что не претендую, а для тебя он – идеальная кандидатура в будущие мужья. Верный, надежный, отличный муж и семьянин, который будет делать все, чтобы создать для вас с ребенком уют и обеспечить быт. Джон же любит тебя, а ты…

- Шерлок, - Марси в который раз прерывает его, не дослушав, - Джон расстался со мной неделю назад, еще до выпускной вечеринки. Мы больше не вместе, так что спасать его для ТЕБЯ я не буду. Извини.

- Что? – Шерлок в шоке смотрит на нее, понимая, что Джон действительно обрубает все канаты, удерживающие его в этой, мирной жизни. – Ты шутишь? Джон не мог. Он любит тебя.

Марси легко улыбается:

- Как выясняется – нет. И я считаю, он поступил правильно. В смысле, расставшись со мной. Мне было бы в тягость ждать его. Не то чтобы Джон мне не нравился, но я должна думать о себе, о своем будущем. Да и ты, как придаток Джона, меня ужасно бы раздражал. Я вообще-то ревнива, и мирилась с тобой только потому, что надеялась тебя победить. Но… - Марси опять возвращается к косметичке, - в итоге победил Джон. И тебя, и меня. Смирись и отступи, Шерлок. Как это сделала я.

Шерлок долго смотрит на Марси, пытаясь понять, уж не шутит ли она, а потом уходит. Здесь ему делать больше нечего.

- Найди Джона, он тебя искал, - летят в спину слова, но Шерлок уходит, не обернувшись.

Надежды больше не остается. Только последняя отчаянная попытка удержать Джона или умереть. Шерлок знает, что то, что он собирается сделать, может навсегда развести его с Джоном в разные стороны, но это еще и крохотная возможность удержать друга от самоубийственного шага. В каком-то смысле самоубийство за самоубийство – мироздание должно быть довольно не нарушенным равновесием. То, что Джон ищет его, играет на руку общему замыслу. Шерлок тщательно продумывает свои действия, прежде чем приступить к их воплощению. У коротышки Спайка с их потока он покупает две таблетки. Шерлок со своей специальностью в свое время досконально изучил вопрос наркотических веществ и оказываемое ими воздействие на организм. Доза рассчитана до тонкостей, чтобы не убить, но напугать. Шерлок знает, что играет на грани фола, что есть вероятность плохого исхода, но отдает этот вопрос на волю рока. Если ему не суждено выжить, если Джон не найдет его вовремя, если Джон не сможет оказать первую помощь, если сердце Шерлока не выдержит, если, если, если… Шерлок забирается на чердак общежития, где иногда скрывался, чтобы побыть в одиночестве и подумать, плюхается задницей на пыльный пол и, не раздумывая, заглатывает обе таблетки. Он откидывает голову, пытаясь расслабиться, но привычный к работе мозг продолжает анализировать то, что происходит с ним сейчас, фиксируя нахлынувшую эйфорию, пришедшую ей на смену сонливость, свинцовую тяжесть в конечностях, невозможность вздохнуть, угасание сознания, обволакивающую тьму.

- Шерлок! Шерлок! Шерлок! – далекий зовущий голос Джона вплывает в сознание дальним эхом, и Шерлок тянется к этому родному встревоженному голосу, пытаясь разглядеть в поглотившей тьме любимые черты. И, о чудо, тьма отступает, рассеиваясь, проявляясь перепуганным и одновременно до невозможности злым лицом Джона. – Что ты принял, Шерлок? – требовательно вопрошает он побелевшими губами. – Скажи мне, что ты принял? – Джон трясет Шерлока, словно боксерскую грушу, и Шерлок, которому не нравится, когда Джон на него злится, с трудом разлепляет губы и хрипит формулу своего позорного шантажа. Испуг Джона приобретает зеленый цвет. – Придурок ненормальный! – орет Джон. – Как ты мог так со мной поступить? – Шерлоку очень хочется задать ответный вопрос, но в это время он плавно выскальзывает из своего тела.

А дальше происходящее видится как бы со стороны. С некоторой отстраненностью Шерлок наблюдает за самим собой с посиневшими губами и закатившимися глазами, за тем, как Джон рвет на его груди рубашку и начинает делать непрямой массаж сердца. От того, как Джон приникает губами к его губам, у всей эфемерной сущности Шерлока случается ликование. Он так жаждет ощутить это прикосновение, еще раз, как тогда, в школе после неудавшегося дня рождения Люси Марлоу, что тянется и тянется к Джону, каждым микроном своего абстрактно информационного сгустка энергии. И это случается. Мир делает кувырок, в груди становится до невозможности больно, а губам сладко. Сердце заводится с полоборота, отстукивая неправильный сбитый ритм, а глаза распахиваются, чтобы встретиться так близко с отчаянными синими глазами Джона. Джон выдыхает прямо в губы Шерлока, медленно отстраняясь. Пот стекает по вискам и крепкой шее, впитываясь в белый хлопок футболки.

- Шерлок, - голос Джона дрожит, - никогда, слышишь, никогда больше так не делай…

Шерлок не хочет расстраивать Джона, он готов пообещать что угодно, но сознание очередной раз милосердно уплывает. В следующий раз он приходит в себя в больничной палате.