Не на продажу!

Миля. Другая. Почему-то расстояние здесь хочется измерять в милях, не знаю, может, это чужая страна так влияет, но я сейчас отмеряю не километры, я оставляю за плечами мили. Видимо, таким, как Г., нельзя путешествовать — это они те самые туристы, которые мочатся в бассейны, а потом прыгают туда с балкона своего номера на втором этаже. Мы просто не можем отдыхать спокойно, а алкоголь позволяет нам довести свое свободолюбие до полного абсурда. Мы — рудимент системы. Бесполезный, но который никому не мешает, поэтому нас не трогают и позволяют творить всё, что хотим. Вот и сейчас, как и всегда, я творю что хочу. Оставил единственных знакомых мне людей во всей стране ради непонятной прихоти пересечь границу в одиночку.

Такие, как я, расходуют ресурсы с бешеной скоростью, меняя их на деньги. Природные, созданные человеком, просто человеческий ресурс. Ресурсы дают деньги, так необходимые нам для существования, которые мы тут же меняем обратно на ресурсы. Круговая порука нового поколения, ни больше и ни меньше. С этими мыслями Г. делает финальный глоток, заставляющий его наконец забыться и сосредоточиться на своем импровизированном путешествии. Шаг. Еще шаг. Еще глоток. На улице довольно тепло, и, чтоб набраться, нужно не так много шагов. Может ли феномен телепорта доставить его обратно домой?

Как выясняется — нет. Всё прозаично. Границы между государствами Россия и Белоруссия, по факту, не существует, но когда мимо таможенного пункта по полям начинает «прорываться» непонятный человек не вполне трезвого содержания, то волей-неволей его задержат. Задержат и спросят, зачем ему вообще это нужно — идти пешком обратно на родину. Потом таможенники, конечно, поржут и почешут тыковку: что же делать со столь необычным нарушителем? Отпустить — пойдет дальше и не дойдет. Задержать — геморроя не оберешься. Пока таможенники оживленно спорили по поводу дальнейшей судьбы Г., он благополучно допил имеющуюся бутылку настойки и, глупо улыбнувшись, вырубился. Снилась ему красочная реклама одного продукта под слоганом: «LG Opimus G: границы — это иллюзия…»

Когда Г. открывает глаза, за пеленой всепоглощающей боли он видит окно купе поезда и проводницу, участливо поправляющую койку. «А возможно, феномен телепорта и работает», — думает он и зарывается в подушку…

Глава десятая. Крушение/Crash

Часть 1. Крэш

Началось всё с того, что один мой знакомый взял себе Mazda 6 New. Адаптивные датчики освещения, полная комплектация с люком и панорамная крыша. Парктроник во все стороны от авто и камера заднего вида на магнитоле. В общем, полный фарш. Тут, как ни крути, станешь завидовать, учитывая, что каждый из нас хотел себе такую тачку. Машина для современного среднего класса — это нечто такое, что возводишь в ранг абсолюта и не можешь уже отказаться от этого фетиша. Особенно завидовал ему Риккардо с его Фордом Фокусом третьей модели, который резко подешевел после выхода этой новой серии авто. Не знаю, кто придумал эту гонку за классами, но он был просто гениальным человеком в области продаж. Если это есть у соседа, то ты обязан иметь такое же или лучше, чтобы не казаться отсосом на его фоне. Вот тебе и вся дилемма.

Мы собирались нашим небольшим кружком недопривилегированных личностей и обсуждали, откуда же ему удалось вымутить эти самые миллионы на ее покупку. Это и для меня оставалось загадкой, так как даже мой раздутый кредитный лимит по зарплатной программе составлял около миллиона деревянных. Он же утверждал, что это истинно его деньги, но молчал как Чапаев, когда мы спрашивали, откуда он взял их. От этого момента жизнь начала жрать километры. Куда бы ни отправлялся этот счастливый обладатель заветной мечты, мы везде следовали за ним. Опен-эйр за 80 километров от города, да мы всегда за! Какое-нибудь собрание клуба, в котором мы даже не состоим, — это не вопрос. Даже поездка в деревню Кукуево вызывала неподдельный интерес. С чего бы это? Да хрен его знает.

С этих самых пор и начались проблемы. После возвращения из Белоруссии — если это, конечно, так можно назвать — Г. они преследовали. Он потерял интерес к чему бы то ни было. Работа больше не увлекала до такой степени, что с утра не хотелось ехать в офис. Не в том смысле, что его там очень напрягали, а скорее в том, что смысла в этом ничегонеделании он больше не видел. А что человеку делать, если кайфа в жизни больше не осталось? Идти напролом, стараться разобраться в своих мыслях, чего ему больше не удавалось, а тут такая возможность забыться и погрузиться в старую добрую отвязную жизнь. Лишь только мысли никуда не длись. Теперь они ему не давали никакого покоя. Находиться наедине со своими мыслями — всегда испытание, и именно оно выпало на долю Г. Уничтожая напрочь его мозг и мировосприятие.