Не наше дело

Спорить было бессмысленно, особенно мне не понравилась рука в кожаной перчатке, опустившаяся на рукоять меча. Перчатки у меня не было, меча тем более, а дискуссия предполагает некоторое равенство сторон. Я побрел через площадь по направлению улицы, ведущей из города. Я уже почти пересек всю площадь, когда где-то вдалеке послышался знакомый рев мотора. Я остановился и обернулся. Рев, издаваемый квадроциклом, становился все громче, и через несколько мгновений Фрея, стремительно влетев на площадь, остановилась возле здания большого совета. Шлема на ней не было, но с учетом того, что автоинспекцию в Гонду’русе еще не учредили, штрафов ей можно было не бояться. Да и в любом случае, папенька все равно бы отмазал.

— Фрея! — заорал я на всю площадь и что было сил побежал в сторону белокурой красотки, уже соскочившей с квадроцикла. — Фрея!

Стражник неодобрительно посмотрел в мою сторону, но что значил для меня его полный неприязни взгляд, когда сейчас на меня смотрели совсем другие глаза. Ее глаза! Она смотрела на меня и улыбалась, и от этого мне хотелось бежать к ней еще быстрее. Хотя, может быть, ей просто было смешно смотреть на то, как я переваливаюсь с боку на бок. С рождения у меня одна нога короче другой. Совсем немного, разница около сантиметра. При ходьбе я совсем немного прихрамываю, но это мне не мешает, я даже никогда не носил ортопедическую обувь. А вот бегаю я смешно. Не знаю почему, но левой ногой, которая длиннее на несколько жалких миллиметров я загребаю так, словно она больше правой сантиметров на десять.

— Привет! — задыхаясь, я хватал ртом воздух. — Очень большую площадь построили. Мне казалось, она меньше.

— Это, милый друг, для того, чтоб весь народ на ней собраться мог да портки скинуть, — изрек стражник, — жаль, ты сам не пришел вчера, тоже б задницу оголил.

— Осборн! — возмущенно воскликнула Фрея. — Что ты болтаешь?!

— Что, Осборн? — и не подумал отступать стражник. — Это же он все удумал — народ собрать да голышом выставить. Ладно, с этого толк какой был бы, а без толку зачем людей позорить?

— Так это с позора тебя так разобрало, — взъярилась моя защитница, — а я думала с бражки. Ничего, Торбьорн поправится, вправит мозги и тебе и всем остальным.

Упоминание Торбьорна подействовало на стражника успокаивающе. Он что-то недовольно пробурчал себе под нос, но вслух больше ничего говорить не стал.

— Отец здесь? — спросила у него Фрея.

Стражник отрицательно покачал головой. Она в одно мгновение запрыгнула на квадроцикл.

— Ну, чего ждешь? — вопрос явно был адресован мне.

Квадроцикл рванул с места быстрее, чем моя задница коснулась кожи сиденья. Чтобы не упасть, я уцепился одной рукой Фрее за плечо. Мы стремительно проскочили вереницу домов и вырвались из города. Я не знал, куда мы несемся, но мне это было безразлично. Развевающиеся волосы Фреи щекотали мое лицо, и все, что я хотел сейчас, — это прижаться к ее волосам лицом, уткнуться в них и не шевелиться. Самые правильные решения — это самые простые решения. Я обхватил сидящую передо мной Фрею руками за пояс и прижался лбом к ее затылку. Я почувствовал, как она вздрогнула. Больше всего я боялся, что дочь конунга просто-напросто гвазданет мне затылком по носу, и на этом романтическая часть нашей поездки будет закончена. Так оно и вышло. На очередном валявшемся посреди дороге булыжнике квадрик тряхануло, и я, получив мощный удар по носу, заколотил Фрею по спине. Притормозив, Фрея обернулась. На лице ее отразился испуг.

— Ничего, главное, что очки целы. — Я попытался изобразить улыбку.

— У тебя кровь льет из носа, — Фрея коснулась моей щеки, — мы совсем рядом с озером. Там умоешься.

Квадроцикл вновь двинулся вперед. Каждая неровность отдавала болью в разбитом носу. Я почувствовал, как струйка крови подобралась ко рту, и облизал губы. Мы вновь остановились.

— Слезай, — скомандовала Фрея, — тебе надо немного полежать, а когда кровь застынет, умоешься в озере.

Я послушно лег на траву, закрыв глаза и закинув руки за голову. Фрея уселась рядом со мной.

— Что ты делал на площади? — услышал я ее голос.

— Хотел поговорить с твоим отцом.

— Не лучшая идея. После вчерашнего все злы и растеряны.

— И винят во всем меня?

Фрея долго молчала.

— Отцу сейчас очень тяжело. У него много противников в совете, а из-за убийства Алрика их стало намного больше.

— Не все ли ему равно, он же конунг?

— Конунг — это не царь. Считается, что верховная власть принадлежит большому совету, который собирается раз в году. В течение года регулярно собирается малый совет, на котором обсуждаются все вопросы, которые надо решить. Конунг отвечает за порядок на острове, но он не правит.

— Скажу тебе, это не худший вариант, вот когда правит, но не за что не отвечает, вот это беда.

Фрея словно меня не услышала.

— Малый совет может потребовать досрочно созвать совет большой. Большой совет имеет право выбрать нового конунга. Но такого не было никогда за всю историю. Отец не переживет такого позора. — Мне показалось, что голос ее дрогнул.