(Не)настоящий парень

Дверь открывается, входит папа, не прекращающий рассказывать что-то о дрожжах, следом Пашка ведёт жену, дующую губы, и последним входит Вова. Он сразу завладевает пространством, стирая окружение одной лишь широкой улыбкой.

Делает три решительных шага ко мне, кладет руки мне на талию.

— Заюш! — резко наклоняет на вытянутых руках и впивается в губы.

Да он в стельку!

Зараза.

Вот же… зараза!

Вгрызается в рот, не оставляя ни малейшего шанса увернуться. Руки автоматически ложатся на напряженную шею, пытаясь найти опору, пока спину держат ледяные ладони. Холод пробирается под свитер, пока губы опаляет огнем.

В нижнюю губу агрессивно впиваются зубы и, стоит только на секунду замешкаться в справедливом «ай» — рот атакует жадный язык. Мои широко распахнутые глаза закрываются, и я тупо сдаюсь. Да пошло оно все к черту. Правила — шмавила. Дышать рот в рот, вдыхать эвкалипт, чувствовать дрожь, растекающуюся из-под его пальцев — кайф, чтобы там не орало сознание.

Один раз. Разочек позволить себе. Это же не так много. Это для дела.

Сладко, горько, вкусно, жадно.

Зараза!

С громким хлопком наши рты разъединяются, с секунду мир снова кружится и вот, я уже стою на ногах.

— Привет, — шепчет мне в губы нарушитель договоров.

Я нехотя распахиваю глаза и сразу тону в яркой зелени напротив. Знаю, что чуть ниже сверкает ещё и его белозубая улыбка, но с блеском его глаз мало что может соревноваться.

Пьянь.

Кажется, и я теперь пьяна.

Руки дрожат на его плечах, в ушах отбивает сердцебиение, и я хмурюсь. Гадство.

Ну самое настоящее гадство! Поплыла с первого поцелуя. Ничему меня опыт не учит.

— Ой, молодо-зелено, — слышится сбоку. — Пошлите уже, — цокает сестра.

Мы с Вовой делаем шаг друг от друга, мои руки соскальзывают с мужских плеч, а лицо заливает краска. Слишком много свидетелей нашего ненастоящего-настоящего поцелуя.

На плечо ложится тяжёлая рука, Вова припечатывает меня к себе. Опять вошёл в роль идеального парня, совсем забылся. Я тычу его пальцем под ребра, но он лишь усмехается мне в ухо, прижимая крепче и ведёт вслед за родней на кухню.

— Вовочка, — приветствует мама несвойственной ей улыбкой. — Садись, садись.

Атаковали уже, ироды, — замахивается на папу полотенцем.

— Исключительно в целях экскурсии, — подмигивает мне папа.

— Особенно впечатлил сарай, — смеётся Вова, отодвигая для меня стул.

Я ловлю хмурый взгляд сестры, усевшейся напротив, и снова чувствую себя не в своей тарелке. Что на этот раз не так?

Стул рядом скрипит и на сидение валится Курт, слегка кренится в бок, но быстро находит опору в виде меня. Утыкается носом в мое плечо и шепчет «я вдрабадан». Это же надо было успеть так набраться!

Впрочем, он тут же берет себя в руки, выпрямляется и включается в беседу за столом.

— Вова, как на работе дела? Не сменил пока отрасль? — спрашивает мама, накладывая ему фирменный оливье.

— Нет, нас и тут неплохо кормят, — расплывается он в улыбке, адресованной маме.

Я нервно фыркаю. Его «бизнес» кормит на убой. Никак не откормит, правда.

— Запей, Заюш, — протягивает мне стакан с компотом, многозначительно расширяя глаза.

Ну да, давай притворимся, что это я подавилась воздухом.

— Спасибо, милый, — обнажаю зубы в искусственной улыбке и прикладываюсь к стакану.

Отличный повод успокоиться. Я напряжена до предела. Особенно, под пристальным взглядом сестры.

— Так что, мама не рассказывала, как вы познакомились? — ожидаемо влезает она.

— В Тиндере, — орудуя вилкой, отвечает Вова.

— Это где?

— Это приложение для знакомств, — поясняю я, делая ещё один глоток. Мы на опасной территории, эту легенду не повторяли с августа. Не думала, что придется!

— Я думала, там одни извращенцы сидят, — морщит нос Галка. — В живую оно как-то надёжнее. Вот мы с Пашкой учились в одной школе, на дискотеки ходили, танцевали.

— Дотанцевались, — комментирует папа со смешком.

Сестра кидает в него злой взгляд, поджимая губы. Эту часть истории, где сначала они «натанцевали» Никитку, а потом уже свадьбу, она вспоминать не любит.

— И душа в душу восемь лет! — едко замечает она. — А вы что, планируете семью?

Господи, опять эта песня. Кидаю взгляд на Вову, активно работающего ртом над тарелкой, пытаясь заполучить от него поддержку. Но кажется, у него так трещит за ушами, что он оглох.

— Мы не спешим, — просто отвечаю я, уводя взгляд на свою пустую тарелку.

Аппетит напрочь отбит, начался допрос с пристрастием.

— Зря, — откидывается на стуле Галка. — Дети — это такое счастье.

Словно услышав последние слова, в шезлонге раздается душераздирающий плач младенца. Сестра вскакивает из-за стола и подлетает к сыну.

— Счастье было недолгим, — вздыхает, беря его на руки. — Бесполезная штука, — закатывает глаза, укачивая свёрток из стороны в сторону.

— Наверное, программа закончилась, — встаю вслед за ней, беру пульт. — Клади, включу ещё на двадцать минут.

— Да не надо, так посижу, — отмахивается от моего предложения и проходит обратно за стол с ребенком на руках. — Мне не привыкать.