Не нужно спешить

– Медный всадник выглядит в сумерках иначе, чем днём – у Дворцового моста работает уличное кафе, где варят чудный кофе (до 23.00 можно с коньяком) – платный туалет в Северной Пальмире стоит 15 рублей – развод мостов – потрясающее зрелище – ночью на Неве холодно – он испытывает к Марине что-то очень похожее на нежность.

Свирепого вида шкипер оказался знатоком старой гидрографии города, историком-энтузиастом и отличным рассказчиком. Игорь в благодарность оставил ему в оплату ту сумму, с которой начинали торг, и в обнимку повел Марину в гостиницу, отсыпаться.

Завтра вечером можно посетить Мариинский театр, изобразить то есть культурную программу для гостей города. А еще шкипер говорил про светомузыкальный фонтан на стрелке Васильевского острова. Да мало ли.

Завтра будет целый день. И ночь.

Глава 4. Июнь

Конец июня 2010

Санкт-Петербург

Просто при упоминании города Санкт-Петербург он начинал улыбаться самым предательским образом, и быстро стирал улыбку, чтоб не застукали.

Накануне отъезда из Питера они устроили себе вечеринку в популярном итальянском ресторане на улице Рубинштейна в двух шагах от гостиницы. Марина под спагетти с морскими гадами и бутылочку итальянского белого наговорила ему массу лестных слов, чем Игорь был приятно смущен. В порядке самообороны он определил, что за Мариной есть слабость – когда выпьет, у нее развязывается язык. Так ему было проще. Не избалованный женскими признаниями полковник должен же был придумать для себя объяснение неожиданного, но что говорить, приятного внимания к себе.

Подаренные Игорем часики от Шопард она теперь вовсе не снимала, как талисман. Когда выяснилось, что они не боятся воды, Марина даже в душ полезла в часах, которые сверкали на обнаженной коже эротично, волшебно и достойно.

Москва

Конец июня в Москве стоял очень жарким, а к середине лета обещали настоящую африканскую жару. Торфяная гарь уже чувствовалась в воздухе.

Знакомые разъезжались по менее жарким странам вроде безобидного Монако, или грозились смыться от наступающей жары хоть в Финляндию, хоть дальше, хоть на Шпицберген. Маркин, например, готовился к подводной охоте на далеких Багамах, уверяя, что там прохладнее. Впрочем, ехал он в компании скорее нужных, чем приятных людей. Игорь об этом знал все, поскольку сам готовил для босса справки на приглашенных «друзей».

Медникову было не до разъездов – последний месяц принес столько вопросов, загадок и просто темных деталей, что разобраться было просто необходимо. Он уже пробовал как бы ненароком обсудить с бывшими коллегами ситуацию с недоделанным покушением на Овсянникова, но вся Москва знала, что он служит в доверенных помощниках у Маркина, и его как будто сторонились. Это затрудняло разговоры и создавало смутное ощущение надвигающейся угрозы. Если сторонятся свои, значит, рядом скоро рванет.

Пора навестить генерала моего, иначе ясности не добьешься, решил он.

Генерал Сохин всю жизнь очень плохо играл в шахматы. Но играл. Все управление знало, что шахматист он никакой, и все норовили подсунуть ему вырезанные из журналов этюдики для шахматистов-любителей. Через месяц-другой он торжественно сообщал дарителю о победе и подробно, минут за сорок рассказывал, как и чего он добился в этой задаче. Кто понаивнее, считали его безобидным чудаком. Кто похитрее, после таких этюдов обходили его за два квартала в уверенности, что генерал непрост и дурит им головы. Правы были и те, и другие. Продуктивно мыслить генерал выучил себя сам, шахматы были лишь предлогом для изобретения житейских этюдов, которыми он тайком украшал свою жизнь, и не только по работе.

По службе за ним была слава затворника, молчуна и иезуита, мастера византийской интриги. Начальство его всегда побаивалось, не без оснований подозревая в перспективном чекисте связь с потусторонними силами в Кремле. Продвигали Сохина туда, где было все непонятно и невыигрышно, а он сумел построить на этом вполне успешную карьеру. Его как бы отставка и как бы исчезновение в бизнес поначалу всполошили коллег, которые опасались с его стороны какой-нибудь невероятной многоходовки с непредсказуемыми последствиями, но со временем успокоились и вроде подзабыли. И напрасно.

Те, кто знал генерала-предпринимателя поближе, были уверены, что Сохин держит руку на пульсе в любой ситуации.

Медников не нашел Сохина ни дома, ни по секретным телефонным номерам. Это означало, что генерал либо очень далеко и недоступен, либо очень близко, руку протяни. Игорь поморщился и пошел просить помощи у подопечного – друг и напарник Вадим Рыжов появился в его жизни с подачи генерала не случайно. За последние годы они довольно насмотрелись друг на друга в самых разных ситуациях, и Медников лишь убедился, что Рыжов ой как непрост. Хотя и друг.

Они устроились в плавучем ресторанчике на Москве-реке напротив Нескучного сада. Кажется, жара к вечеру только усилилась. Щурясь на раскаленное солнце, Вадим помаленьку потягивал пиво, часто меняя кружки на свежие, холодные. Игорь попросил бутылочку Перье и пил мелкими глотками вкусную французскую минералку с газом.