Не нужно спешить

Довиль – открытый город, если вы ездите на «бентли», а «ламборгини» держите на приколе в гараже. Болотистый берег холодного моря, в месте с переменчивым и недружелюбным климатом мог превратиться в курорт мирового класса либо по большому недоразумению, либо как хитрая афера против недалеких толстосумов. Делать в городе нечего. Простому смертному тем более. Основные развлечения: прогулка по набережной, верховая езда, ипподром, казино. Собственно, это все развлечения. И все же тысячи небогатых парижан каждое лето едут два часа на поезде с вокзала Сен-Лазар до станции Трувиль-Довиль, чтобы полежать на песке, замерзая на сильном ветру, поглазеть на именные пляжные кабинки с фамилиями кинозвезд, съесть блюдо морских гадов за тридцать евро и вернуться к вечеру домой. Верховая езда, ипподром и казино по карману очень немногим.

Проще и симпатичнее жить в маленьких городках, бывших рыбачьих деревнях, которыми усеяно все побережье Нормандии. Это Медниковы поняли довольно скоро, едва посмотрев на запредельные расценки в довильской гостинице. Уж на что Игорь был не жадный человек, но даже закаленному нашими ценами москвичу здесь станет не по себе.

Всю обязательную программу – пляж, набережная, рыбный рынок – они выполнили в первый же день, и Марина с любопытством ожидала, что же будет дальше. Медников выбрал единственно верную тактику: сесть в машину и объехать туром нормандскую глубинку.

Все получилось. Во-первых, Нормандия встретила их на удивление хорошей погодой. Во-вторых, глубинка северной Франции хороша неброской прелестью, а местами очень напоминает нашу среднюю полосу хорошим летом. Больше всего им понравился северный городок Кан, столица Нижней Нормандии – не путать с фестивальным южным городом Канн на Ривьере. Нормандский Кан знаменит своим очень древним тяжеловесным замком и двумя аббатствами – Мужским и Женским, выстроенными по обе стороны этого замка. И тем, что здесь стоит мемориал в честь высадки союзников в Европе в ночь на 6 июня 1944 года. Отсюда начался второй фронт.

– Да этому аббатству скоро тысяча лет, а выглядит как новенькое. – У Игоря было настроение изображать ворчливого старика. Они бродили по очень ухоженному дворику с галереями и газоном с роскошной клумбой. В древнем аббатстве давно расположилась муниципальная власть, она же заботилась о сохранении старины, в итоге в выигрыше остались и историки, и чиновники.

– Тысячу лет? Это же очень давно. И откуда ты все знаешь. – Марина дразнила Игоря все утро, была веселая, совершенно праздничная. Рассматривала новенький шоппардовский перстень сердечком, Повязала на сумку яркий луивиттоновский шарф, отчего ее неброский туалет – джинсы, блузка, сумка – сразу заиграл и выделил ее на не слишком людных улицах провинциального городка. – Ну, откуда? От верблюда? От французского верблюда.

– Почитал кое-что. – Нехотя признался Медников. – Я про эти места много знаю. Был повод поинтересоваться.

– И про все здешние города? – Марина залезла на высокий парапет галереи и шла, балансируя по самому краю к радости стайки студентов, которые расположились на газоне в углу с солнечной стороны двора. Молодежь показывала на Марину руками, потом лохматая девчушка, подражая ей, вскочила и пошла по парапету в другую сторону. А Игорь подумал, что Марине в ее положении не надо бы ходить по парапетам. Впрочем, срок маленький, пока можно.

– Нет, не все я знаю и не про все. Вот Шербур рядом, сто километров, Гавр тоже. Но они к теме не относятся.

– Ага. А Кан, значит, относится. Интересно! Завез девушку в глухомань на краю света, и не говорит зачем. Может ты меня, как маньяк-чикотила, хочешь съесть, а остатки выбросить в Ла-Манш. Ну-ка, рассказывай давай.

– Не буду я тебя есть. Хотя время обеда мы уже пропустили. Тут с этим строго. – «Тут» он имел в виду во Франции. – После двух часов кормить не станут ни в Париже, ни в провинции.

– У пестрого пансиона я видела ресторан на углу. Вся витрина заставлена коробочками с сыром камамбер. Там написано «24», значит, накормят круглосуточно. Пойдем туда.

Они без спешки отправились от замкового холма вниз, где за невысокими домами виднелся причудливый мост.

– Тут есть мемориал в честь высадки союзников в Нормандии в 1944 году.

Они подошли к подъемному мосту, который вблизи выглядел еще чуднее: длинный пролет поднимался противовесом в виде огромного барабана.

– Через речку пойдем?

– Это не речка, это у них канал такой, прорыли в старину, чтобы товары к морю возить. Здесь по прямой километров десять. Вон там вдоль канала наступала канадская дивизия, а левее два корпуса английской пехоты. Союзникам нужно было захватить Кан и отжать немцев на юг, подальше от моря, чтобы раздвинуть плацдарм. Им это удалось, только очень тяжело досталось. Вся северная часть Кана была разрушена, сколько народу полегло. Вот вроде здесь был штаб немецкого корпуса СС.

– И не скажешь. Такой мирный городок, уютный. Зеленый. Молодежи много.