(Не)обманутый (СИ)

Чаепития для него было настоящей церемонией. Не пустым отголоском древней традиции, а церемонией в современном понимании этого слова. Он достал несколько приспособлений, нашел запас чая для особых случаев, подогрел воду до нужной температуры. Пока Тошайо следил за процессом, ему становилось немного легче. В этом размеренном следовании традициям было много от медитации. Повторение простых отточенных жестов, тишина, сосредоточенность.

Потом они обсудили произошедшее ночью. Тошайо рассказал короткую версию и не стал упоминать о том, что ему удалось выяснить у паучихи. Сказал лишь самое важное: монстру сказали сделать все именно так.

— Догадываетесь, кто мог совершить подобное? — спросил он в конце.

— У нее было много врагов, — ответил Хикэру. — Я предоставлю эти сведения полиции, с вашего разрешения?

— Разумеется.

— Вы понимаете, что они могут вызвать вас для допроса? Это может причинить неудобства.

— Все в порядке — это часть моей работы. Я расскажу, что узнал от нее, если это потребуется. Вы не могли бы поделиться своей версией, господин Хикэру? Если преступник хорошо знает, как обходиться с созданиями подобного уровня, он может натворить много бед в городе.

— Акеми была той еще занозой, — вздохнул Хикэру, доливая чай в пиалу Тошайо. — Я привык к ее выходкам, но некоторые не выносили их. Ей нравилось изображать… как бы это сказать, приступы одержимости. Она могла вскочить посреди приема и начать декламировать старую песню, гимн и другие чудные строчки. Никто не воспринимал ее всерьез, все считали, что она привлекает внимание.

— Интересно, — пробормотал Тошайо. — Ваш водитель отзывался о ней очень тепло.

— Они спали, — ответил Хикэру. Без стеснения, многозначительности — как бы между прочим, как один из множества фактов о жизни госпожи Акеми.

Тошайо едва не поперхнулся чаем.

— Вы не знали? — удивился Хикэру. — Простите, что вывалил это на вас. Она была хорошим человеком в некотором смысле слова. Ее пожертвования на мои проекты всегда были щедрыми. Она ценила жизнь, помогала людям. В ее песнях всегда искренние чувства — этим она подкупала людей. Но находиться с ней в одной комнате могли только самые терпеливые.

— Неужели она раздражала людей настолько, что кому-то пришло в голову натравить на нее нечисть?

— Вы слишком хорошо думаете о людях, — горько усмехнулся Хикэру. — Акеми была талантлива. На самом деле, я считаю, что подобные вещи делают из зависти. Вы правы, просто так готовить убийство не будет даже самый раздражительный человек. Скорее уж ее могли ударить во время очередного «приступа». Она многим перешла дорогу… вы не могли бы уточнить свой вопрос? Мне кажется, я отвлекся от темы.

— Я хочу понять, кто был заказчиком.

— Если я правильно понимаю, заказчиком был человек. Разве этим не должна заниматься полиция? Не поймите неправильно, я рад, что вы так настойчивы в выполнении долга, но что я скажу офицеру?

— Скажете, что экзорцист считал, что этот человек был одержим злым духом.

— Вот как? — Хикэру нахмурился. — Вы не сказали об этом. Возможно, вы не доверяете мне… — несколько секунд он колебался. — Вы в своем праве — доверять мне глупо, не так ли? Ведь этим нанимателем мог быть я сам.

— Почему вы так сказали? — спросил Тошайо.

— Потому что это правда — я ведь могу быть одержим. Если я правильно понимаю, одержимость означает, что я не отдаю себе отчет в некоторых поступках. Они происходят против моей воли. Мое тело кто-то использует.

— В общих чертах вы правы, господин Хикэру.

— Тогда мы можем выяснить это! — он невероятно оживился, чай пролился из его пиалы на стол, и он тут же стал вытирать пятно полотенцем. — Да, я достаточно неуклюж для одержимого… Скажите, что я должен сделать? Съесть что-то? Подышать благовониями? Как это происходит?

— Я сомневаюсь, что… — Тошайо потер переносицу пальцами — чужое мельтешение вызвало у него новый приступ головной боли. — Господин Хикэру, я сомневаюсь, что это хорошая идея. Видите ли, после ночной встречи я сильно ослаблен. Боюсь, даже если я выясню худшее, я не сумею верно отреагировать. Вы не похожи на одержимого безумным духом, стремящимся отомстить, так что спокойно проживете в своем состоянии еще день-другой безо всякого вреда для окружающих. У духов такой силы просто не хватит энергии заставить вас убивать людей направо и налево. Скажите, у вас есть другие основания считать себя одержимым, кроме того, что вы поняли это из моих слов?

Господин Хикэру, как примерный ученик, налил себе еще чаю, задумчиво сделал пару глотков и изрек:

— Нет, у меня нет других оснований. Вы правы, я опережаю события. Наверное, я выгляжу глупцом в ваших глазах, но я искренне рад, что…

— Я понимаю, — прервал Тошайо, не готовый к новой тираде Хикэру. — Вы узнали, что есть духи, монстры, потусторонний мир, полный загадок. Хорошо, что вы радуетесь этому. Многие начинаются бояться каждого шороха, что в корне неверно. Страх подпитывает самых злобных существ, а радость привлекает добрых божков. Их помощь в современном мире — курам на смех, но даже такое покровительство бывает приятно, когда другого нет.