Не одно и то же

– Добрый день, – вежливо ответил Он. Выслушав собеседника, продолжил: – Вы и в выходные работаете? Похвально. Обязательно сейчас? Какая необходимость? Вы же сказали… – видимо, Его перебили, так как Андрей еще несколько секунд слушал молча, а потом ответил: – Заходите в калитку, я сейчас спущусь вас встретить.

Андрей направился к лестнице, отвечая на наши полные любопытства взгляды:

– Это следователь. Хочет что-то уточнить, – Он скрылся из вида.

Я сильно удивилась, но не стала выдавать свои эмоции. Я вообще как-то отрешенно стояла в углу комнаты и чувствовала себя так, словно наблюдала со стороны за развитием истории, которая ко мне не имеет никакого отношения. Галина Викторовна была не такой сдержанной, как я; она стремительно вскочила со стула и раздраженно выпалила:

– Да сколько можно? Нигде покоя нет! Он что, следил за нами?! Ну, пора поставить его на место, в конце концов, это частная собственность, сегодня выходной…

Тут не сдержался уже Вадим:

– Мам, успокойся… Ты уже и так однажды устроила… Только хуже сделала, Андрей потом еле отвязался от него.

«Вадим знает о ее походе к следователю? – подумала я. – Знает обо всем?»

Мои мысли прервали шаги на лестнице: в комнату вошли Андрей и невысокий мужчина средних лет в светло-коричневом костюме и распахнутой куртке поверх.

– Здравствуйте, – обратился мужчина ко всем, кто находился в комнате. – Вы уж извините за вторжение, знаю – рассчитывали, что меня больше не увидите, – как бы виновато улыбнулся он.

Вадим, выражая полное безразличие, подошел к балконной двери, закрыл ее – в комнате стало довольно холодно – и уставился на улицу.

Галина Викторовна не скрывала своего недовольства и резко села на стул.

– Я так и не понял, как вы здесь оказались и – такое совпадение – в одно время с нами? И зачем вам говорить со всеми? – спокойно спросил Андрей.

– Действительно – совпадение, – продолжая улыбаться, ответил незваный гость. – В деле появились новые обстоятельства, я просто хотел кое-что проверить, даже в дом не собирался заходить. А тут увидел вашу машину у ворот и решил сразу все прояснить.

– Что прояснить? – вмешалась в разговор Галина Викторовна. – Вы что, плохо учились в своем юридическом институте, если до сих пор не можете все выяснить до конца? Учтите, мой сын учился хорошо, и сможет вам доступно объяснить ваши права и полномочия… в чужом доме.

– Мама, успокойся, – пристально посмотрел на нее Андрей. Потом обратился к следователю: – Извините, но давайте как-то побыстрее.

– У меня вопрос к вам, Андрей Николаевич. Как часто ваша мать бывала в этом доме?

– Я что, не могла приезжать в гости к собственному сыну? – вспыхнула Галина Викторовна и даже подскочила на стуле.

Следователь повернулся к ней:

– У меня вопрос к вашему сыну. Вас я прошу помолчать.

– К чему вы клоните? – начал терять терпение Андрей.

– Просто ответьте на вопрос. Чтобы их не возникло еще больше, – доброжелательность следователя моментально улетучилась.

– Мама бывала тут крайне редко, в самом начале, после нашего переезда с женой. Потом, кажется, только по праздникам приезжала, когда у нас собирались, – Андрей посмотрел на мать, как будто ища у нее поддержки и подтверждения Собственных слов. Галина Викторовна скрестила руки на груди и, сердито поджав губы, слегка раскачивалась на стуле.

– Почему мать не жаловала вас с женой своим посещением?

– Послушайте, личные взаимоотношения моей мамы с невесткой не касаются вас.

– Я не из праздного любопытства спрашиваю. По долгу службы они меня касаются. Если вы хорошо учились в юридическом, впрочем, так же, как и я, то должны это понимать.

– Скажем так: мама тяжело сходилась с новыми людьми.

– На момент переезда вы уже несколько лет прожили с покойной – это недостаточный срок для налаживания общения?

– К чему вы клоните?

Следователь, казалось, пропустил мимо ушей вопрос Андрея и обратился теперь уже к Галине Викторовне:

– Галина Викторовна, скажите: вы были здесь в день смерти Елены Вячеславовны?

– Елены Вячеславовны! – передразнила следователя Галина Викторовна. – За всю жизнь она не доросла до того, чтобы к ней так обращались.

Андрей, эмоции на лице Которого сменяли одна другую так стремительно, что я никак не могла уловить их, прервал мать:

– Мама, просто ответь на вопрос.

– Я что, подозреваемая? Да, я не жаловала ее, и было за что! Она испортила всю молодость моему сыну. Но обвинять любящую мать за то, что она не стелилась перед неблагодарной нахлебницей…

Следователь решил, видимо, ускорить процесс установления истины:

– Андрей Николаевич, помните наш разговор про камеры видеонаблюдения? Вы говорили, что обращались в сервисную службу по поводу ремонта…

– Я думал, мы с этим вопросом разобрались, – Андрей уже не мог скрыть Своего нарастающего раздражения.