Не оглядывайся назад

Всё, теперь можно и домой. Пока плыли, я просматривал отчёт искина. Корабль штатно законсервирован, поэтому больших проблем не ожидается. Другое дело, что за солидный срок судно оказалось погребено под слоем осадочных пород. И теперь потребуется время на расчистку.

Назад, домой мы ехали в приподнятом настроении. Решили ехать на машине по трассе. Так быстрее, за полдня мы добрались до Копенгагена.

Сразу с утра я нашёл подходящую школу, где за три месяца меня обещают обучить на капитана маломерного моторного судна.

У нас с женой сразу загорелись глаза, особенно у сертифицированного пилота. Возможность выйти в космос — вот наша цель.

Ремонт дома продвигается, хотя и медленнее, чем хотелось бы.

Мои занятия с частным педагогом начали приносить плоды. Наконец-то эта пожилая женщина, скупая на похвалу, начала иногда улыбаться. А когда ей особенно нравилось, она начинала похлопывать меня по руке, не замечая этого. Вот и сегодня она вроде довольна. Я понимаю, что серьёзный певец, как спортсмен, кроме таланта, это огромный труд. Постоянные тренировки, большую часть дня. Я на это не способен, зато мне в помощь моё модернизированное тело. В начале занятий я обязательно разогреваю верхнюю часть тела, плечи и шею. Выполняю упражнения на мышцы, задействованные при пении, это прежде всего мышцы рта, горла, языка и диафрагмы. Потом само пение, иногда ограничиваясь только гласными или "жужжащими" звуками. Моя мучительница постоянно поправляет мою осанку, но говорит, что потихоньку я двигаюсь вперёд.

Главное, что, по-моему, я научился владеть своим голосом. Ну, то есть он воплощает мои желания в звук - что хотел, то и исполнил. Как сказала Кирстен, нужно "видеть" звук мысленным взором. Ну, я стараюсь. А самое интересное на занятиях — это конечно петь, когда чувствуешь, что получается.

А последнее время я загорелся идеей. Петь и аккомпанировать себе на инструменте. Проблема в том, что мой рот занят мундштуком. Если подавать воздух из внешнего источника, тогда я смогу петь под свою музыку.

В результате я заказал изготовить экземпляр механизма, известного как мехи. Собственно, это три дощечки, соединённые шарнирно и обшиты кожей. Их издревле применяли в кузнечном и стеклодувном деле. А ещё в музыкальных инструментах. Я решил изготовить ножные мехи под ногу. Первый экземпляр мне не понравился, качать приходится сидя, я же не могу так петь. Второй получился более удачный, мы с мастером подобрали объём мехов для лучшей, равномерной подачи воздуха.

И вот наконец у меня получилось, я играю на своём инструменте и подпеваю при этом. Мне потребовался месяц, чтобы я научился распределять своё внимание между игрой и пением. По моей просьбе Кирстин организовала в местной академии (здесь академия — это обычная музыкальная школа) репетиции. Нам потребовался зал с его акустикой. Чтобы сохранить занятия в секрете, мы договорились на поздний вечер.

Ну, что я могу сказать, лично мне понравилось, удалось совместить музыку и голос, при этом не сильно потерять.

Для такого зала не нужен микрофон и дополнительное оборудование. Конечно, не обошлось без ляпов и Кирстин с моим педагогом подсказывали, что нужно поменять.

С этого вечера мы начали готовиться к серии небольших концертов. Меня убедили, что нужно стать элитным исполнителем. Я понял, что они имеют в виду, когда выступил в нескольких городах Франции и Италии. Совсем крохотные залы на 150–200 человек, порой это были вечеринки, где присутствовало не более 50 человек. Как правило, после концерта меня приглашали познакомиться с некими известными людьми. Их имена я не старался запоминать, но судя по пиетету, с которым о них говорила моя партнёрша, Кирстин, это аристократы и олигархи. Нередко со мною общались священники, судя по красным мантиям на сутане — это кардиналы.

Меня пригласили спеть в Ватикане и после концерта, Иоанн Павел II лично пожимал мне руку. Короткая беседа, позирование перед фотографами и обещание с моей стороны не забывать церковь.

Кирстин потом мне объяснила, что будет замечательно выступать на больших праздниках перед иерархами церкви и монархами.

Это и есть известность, элитарность. Ну в принципе эти гастроли меня не напрягли особо, но большой зал даёт громадную отдачу. Там люди свободно выражают свои эмоции и заряжают исполнителя.

А в итоге я смог заработать не меньше, чем в первом турне. Учитывая отсутствие грампластинок и записей на телевидении люди готовы платить за живую музыку большие деньги.