Не плачь, Рапунцель!

Они не осуждают мое увлечение частным сыском, но и не одобряют его. Считают, что свободное от работы время я должна посвящать им, а не каким-то там преступникам.

Я не хотела, чтобы мои любимые лишний раз ревновали жену и мать к маньяку-убийце. Поэтому мои Ватсоны сами приехали в Мурино и вызвали меня на конспиративную встречу эсэмэской.

У канала с уточками было темно, единственный в этой полудикой местности фонарь освещал огороженную собачью площадку, где сейчас никого не наблюдалось. Ирку и Вадика я тоже не увидела, поэтому пошла на возбужденное кряканье и не ошиблась. Ближе к каналу я разглядела смутно белеющие во мраке две почти сплошные дуги: моя подруга и наш новый приятель безостановочно, как заведенные, метали в воду какой-то порционный провиант, как оказалось – сладкие кукурузные шарики. Уточкам необычное угощение нравилось, они сновали в зоне падения манны небесной, как маленькие моторные лодки. Типичная питерская картина, только разведенного моста над ночным каналом не хватает.

Я подставила ладонь, и Ирка отсыпала мне кукурузных снарядов. Еще с минуту мы азартно бомбили водоплавающих пернатых сладкими шариками, пока наш арсенал не опустел. Тогда подруга аккуратно сдавила картонную коробку, сунула макулатуру в сумку – урны поблизости не было, вытащила пачку влажных салфеток и, угощая нас с Архиповым ее содержимым, объявила:

– Я считаю, Алишер ни в чем не виноват.

– Выражайся точнее, – поморщился Вадик. Такой въедливый – просто ужас! – Кое в чем он виноват, хотя я пока не знаю, какая это статья. Надо в Интернете Уголовный кодекс посмотреть…

– Алишер незаконно проник в чужое жилище, это во‐первых, – перебила я. – Во-вторых, он не сообщил о трупах в квартире.

– Во-первых, он мог эти трупы и не заметить! – тут же встала на защиту узбекского Ромео моя чувствительная подруга. – Он же спешил убраться подальше и проскочил через балкон, не присматриваясь, что там валяется на полу. Могло так случиться? – Она требовательно посмотрела на Архипова.

– Могло, – подтвердил тот. – На беглый взгляд замотанные в пленку трупы выглядели как два свернутых ковра. Или какое-то покрытие для пола в рулонах – линолеум, рубероид, противоскользящие резиновые дорожки, антистресс-маты, пробковая или пленочная основа под ламинат…

– И так далее, – снова перебила я, потому что наш эрудированный зануда еще долго мог перечислять варианты. – Алишер даже не понял, что в свертках – трупы, это ясно, но…

– А если и понял, все равно не мог позвонить в полицию, потому что не хотел поднимать шум, – теперь уже Ирка не дала мне договорить. – Вскрылись бы их шашни с Гульнарой, был бы скандал, и это не считая того, что именно его задержали бы по подозрению в убийстве.

– Что, собственно, все равно произошло, – напомнил дотошный Вадик.

Мы помолчали. Если бы Алишер сразу вызвал полицию, сам Архипов даже не попал бы под подозрение, поскольку не стал бы тем, кто обнаружил трупы.

Должно быть, Ирку посетила та же мысль. – она похлопала Вадика по плечу и сказала:

– Ну ничего. А иначе мы не познакомились бы.

– Давайте отложим братание? – досадливо попросила я, оглянувшись на темную громаду дома с редкими желтыми пятнами освещенных окон.

За одним из них меня ждали муж и сын. И чай. И еще тортик, который вполне мог закончиться, если ожидание затянется.

– Давайте решим, что делать дальше.

– Я считаю, Алишер не виноват, – упрямо повторила Ирка, слегка подкорректировав первоначальную формулировку. – Он попал на место преступления случайно и пробыл там недолго. Да вы вспомните киношные боевики, это же обычный проходной эпизод: герой уходит от преследования через чужую квартиру, врываясь в нее через окно.

– Точно, а в той квартире, как правило, как раз происходит что-то интересное! – подхватил другой любитель фильмов – Архипов. – Чаще всего сладкая парочка любовью занимается, а иногда бабка какая-нибудь на кухне возится, как раз поднос с пирогами из печи вынимает, или дамочка в наушниках в позе лотоса сидит и ничего не замечает…

– Или два жмура на полу тихо лежат, остывают! – оборвала я неуместный опыт кинокритики. – Давайте отвлечемся от приключений Алишера! Согласна, он Смурновых не убивал. Но кто-то же это сделал?

– Не я! – вскинул руки Архипов, неправильно поняв мой требовательный взгляд.

– Я пока вижу только одну подходящую кандидатуру. – Ирка тоже посмотрела на Вадика. – Не тебя, успокойся. Считаю, надо взяться за Бабкина. Уж слишком крепкое у него алиби, это очень подозрительно.

– Согласен! Настолько крепкие алиби сами по себе не возникают. За этим угадывается кропотливая работа с большим вниманием к деталям, – со знанием дела сказал Архипов.

– Мне тоже Бабкин очень подозрителен, а выводам полиции я не особо доверяю. Решено: берем в разработку дедкиного внучка, – подытожила я, торопясь закончить наше выездное совещание на свежем воздухе.

Замерзла уже. Чаю бы…

– Значит, так: надо снова съездить в Болотное и поговорить с соседом, который видел Бабкина, это первое, – заключила я.

– А второе? – спросил дотошный Архипов.