Не померкнет никогда…

Щука невольно бросил взгляд в окно. Городок трудно было узнать: он весь пришел в движение, точно потревоженный муравейник. По асфальтовым дорожкам твердой поступью проходили подразделения, с шумом проносились машины, с гулом выползали из парка тракторы. На плацу что-то жгли. В клубе заколачивали окна. Щука смотрел на все это и думал, что точно так же, получив приказ, снимутся со своего места и его разведчики. Но он знал, что если полки Железной двинутся по своим маршрутам ночью, то тылам дивизии придется задержаться здесь еще примерно на сутки. Им еще предстоит сформировать несколько подразделений, передать, кому положено, имущество и склады дивизии и, наконец, эвакуировать семьи командного состава. Только после этого тылы смогут двигаться вслед за частями, уходящими навстречу врагу.

— А вы, товарищ капитан, — обернулся Заславский к Анищенкову, — подготовьте для старшего политрука лучшую машину и взвод бойцов. Проинструктируйте людей. Они должны отчетливо представлять особую ответственность за возложенную на них задачу. Поторопитесь, пожалуйста.

Отпустив Барбашова и Анищенкова, Заславский повернулся к майору:

— Захватите с собой листовки. Их только что отпечатали в нашей типографии. Раздайте бойцам и командирам, пусть прочтут.

Он дал майору увесистую пачку листовок. Щука поблагодарил полкового комиссара и решительно направился к выходу. Возле крыльца он сел в мотоцикл и громко сказал водителю:

— Гони домой! Теперь на счету каждая минута!

НАВСТРЕЧУ ВРАГУ

Когда Щука прибыл в батальон, разведчики уже заканчивали свертывание. Была выведена из парка техника, запряжены кони. Находившиеся на складе боеприпасы раздали по подразделениям.

В двенадцать часов слушали по радио обращение Советского правительства к народу в связи с вероломным нападением фашистской Германии на нашу страну. В пятнадцать часов, как стало известно Щуке, штаб дивизии получил наконец возможность связаться со штабом округа. Связь заработала, И сразу же поступило приказание:

«24-й стрелковой дивизии немедленно выступать в район Лида в распоряжение командира 21-го стрелкового корпуса по маршруту Молодечно, Вишнево, Ивье, Лида».

Только к вечеру Щука добрался до дома. До этого он несколько раз разговаривал с Татьяной по телефону. Как и другие жены командиров, она восприняла весть о войне и немедленной эвакуации без паники. Быстро с помощью красноармейцев упаковала самые необходимые вещи и погрузила их на машину.

— Ну, вот и расстаемся, — сказал он, присев на подоконник. — Быстро, однако, все получилось.

И тут всегда спокойная и уравновешенная Татьяна не выдержала и всплакнула.

Щука не утешал жену. Понимал ее состояние. Да и некогда было утешать. В квартиру забежал красноармеец и доложил:

— Все готово, товарищ майор.

Иосиф Трофимович обнял жену, поцеловал.

— Береги ребят. Береги себя. А обо мне не беспокойся. Я стреляный!

И расстались. В двадцать один час батальон покинул Лебедево.

Дивизия двигалась двумя маршрутами. Правым — 7-й стрелковый и 160-й пушечный артиллерийский полки на Вишнево, Юратишки, Лиду. Левым — 274-й стрелковый полк с артдивизионом 246-го гаубичного на Красное, Воложин, Ивье, Лиду. И правой и левой колонне предстояло пройти не менее 160 километров. Их прикрывал 168-й стрелковый полк с двумя дивизионами гаубичного артиллерийского полка.

Разведбатальон шел впереди главных сил по обоим маршрутам. Разведчики вели непрерывное наблюдение за местностью. По последним данным штаба корпуса, противник продолжал активные наступательные действия на гродненском и варенском направлениях. Об этом же сообщало и радио. На своих маршрутах дивизия пока еще не встречала врага. Но, чувствуя, что встреча с немцами вот-вот должна произойти, Щука держал своих бойцов начеку. Это предчувствие встречи было у майора настолько велико, что он, боясь пропустить противника, сам несколько раз выдвигался вперед с дозорами.

На рассвете 24 июня, когда дивизия сосредоточивалась в лесах района Юратишки, над опустевшей дорогой появился двухфюзеляжный немецкий самолет. Бойцы еще не видели таких машин в небе и тем не менее сразу поняли, что это разведчик. Командиры не раз показывали им во время занятий его изображение на плакатах. Самолет кружил над перекрестками дорог, лесными чащами. Бойцы внимательно и, как показалось Щуке, с любопытством следили за ним.

— А что, если его приземлить? — проговорил худощавый кареглазый красноармеец и снял с плеча ручной пулемет.

— А если не получится? — вовремя остановил его майор.

— Собью! Честное слово, собью! — азартно твердил боец. — Он летит низко.

— И все-таки стрелять не стоит. Пусть будет даже один шанс из ста, что ты его упустишь, но и этого вполне достаточно, чтобы выдать наше месторасположение, — объяснил Щука и строго предупредил всех: — Огонь открывать только в случае непосредственной встречи с противником. Помните: наша главная задача — смотреть и слушать.